А Прохоров - Русская модель управления

Такие нравы устанавливаются все больше и больше среди верхних слоев партии» 100.

Вернемся в период начала 1990-х, когда в общественное сознание намертво впечатался образ «нового русского», чаще всего — бандита. Ведь не «новый русский» был реальным героем того времени. Кто на своих хрупких, как правило, женских плечах, вытащил из пропасти нарождающийся российский рынок? «Челноки» и мелкие торговцы, которые по сути дела спасли экономику от коллапса, обеспечив товарное предложение и поддержав ликвидность рубля в период, когда все рушилось и деньги переставали быть деньгами. По оценке Евгения Ясина, в середине 90-х годов в стране насчитывалось 1,8 млн «челноков» (при том что всего в розничной торговле было занято 5 млн человек) 101.

Они спасли положение, и они же, как безвестные солдаты в окопах, были забыты своим народом. Их хозяйственный подвиг никто не запомнил и не оценил по достоинству. Вряд ли когда-нибудь появится памятник «челноку» — спасителю Отечества (разве что турки поставят). Они еще занимаются своим нелегким ремеслом и по-прежнему таскают клетчатые баулы по барахолкам, хотя это уже не так важно для экономики страны. Они спасли страну, как и спекулянты-мешочники в годы гражданской войны, с риском для жизни снабжавшие продовольствием голодающие города. Кто их сейчас помнит, этих мешочников? А комиссаров помнят. И «нов ^хх русских» запомнят. Потому что люди знают: ключевой класс - не тот, кто создает, а тот, кто мобилизует, распределяет и перераспределяет.

Возьмем так называемые застойные годы, то есть лет двадцать тому назад. Кто был основной

100Цит. по Гимпельсон , Е. Советские управленцы формирование политического и нравственного облика 1917-29 // Вестник российского гуманитарного научного фонда, 1997. — № 3. - С. 100

101См. Кокшаров, А. Черная дыра // Эксперт, 2000. - №12. - С. 30

рабочей лошадкой системы управления? Замотанный, замученный, обруганный начальник цеха (и аналогичные ему по должности управленцы проектн ^хх институтов, колхозов, НИИ). На ком все держалось, кто связывал рвущиеся звенья управленческой цепочки? Начальник цеха. Был ли этот начальник цеха образцом для подражания, вошел ли он в фольклор, запомнился ли? Нет.

А кто тогда же был фольклорным персонажем, о ком писали, о ком говорили, кому подражали, кому завидовали, кому хотели понравиться-познакомиться? Лицам, распределяющим и перераспределяющим: заведующему торговой базой, директору магазина, в общем, людям, сидящим на распределении товаров и услуг. (Формально они занимались не распределением, а продажей, но, поскольку все было в дефиците, продажа была на самом деле распределением.) Именно эти работы были престижны, именно в торговые вузы трудно было поступить, именно они были так называемыми блатниками, именно их дети учились на экономических и юридических факультетах. О торгов ^хх работниках создавались анекдоты, им перемывали кости журналисты и сатирики, о них снимали фильмы. Они, распределяющие, были для народа тем, что впоследствии стало «новыми русскими».

Причины образования русской модели управления

За счет чего сложился неконкурентный, мобилизационно-распределительный характер русской системы управления? Наиболее распространенная точка зрения состоит в том, что до монголо-татарского нашествия Русь развивалась в общем и целом по европейскому пути, а затем под воздействием монголо-татарского ига была вынуждена превратиться в жестко централизованное неправовое государство, по сути, в военный лагерь. Если бы страна этого не сделала, не мобилизовала бы все ресурсы (запретив внутреннюю конкуренцию и необходимые для нее свободы) и не передала бы их в полное распоряжение монарха, то она не смогла бы победить в военном противостоянии с враждебными соседями (в первую очередь со Степью).

Из этого следует, что другие европейские страны не находились в таком отчаянном положении и не имели необходимости мобилизовать ресурсы и централизовать управление, поэтому и смогли выпестовать в себе разнообразие укладов, ту самую «цветущую сложность» европейского средневековья, развить конкуренцию и со временем стать демократичными и богатыми. Однако история очень многих, если не большинства, стран Европы полна примерами длительной борьбы за выживание народов и государств.

Например, норманны долго разоряли Западную Европу, но ответом не стала централизация государств. Так же как Русь платила дань Золотой Орде, германские земли платили дань венграм, которые все равно совершали опустошительные набеги. К началу II тысячелетия в католической молитве присутствовали слова: «От меча норманна и стрелы мадьяра упаси нас, господи!» 102. Сам Карл Великий должен был платить дань венграм, хотя этим он обезопасил от набегов только часть своей империи. Как и русские, немецкая нация как таковая осознала 103себя единым народом лишь тогда, когда немцы собрали дружины со всей будущей Германии и в битве при Лехфельде разгромили венгерскую армию. Своя Куликовская битва у немцев была, а вот объединения в одно государство почему-то не произошло, и система управления осталась децентрализованной и конкурентной.