Владимир Мезенцев - О суевериях — всерьез

«Таково основание почти всех суеверий, — говорит далее философ, — в астрологии, в сновидениях, в предзнаменованиях и тому подобном. Люди, услаждающие себя подобного рода суетой, отмечают то событие, которое исполнилось, и без внимания проходят мимо того, которое обмануло, хотя последнее бывает гораздо чаще».

Нередко случается даже так, что человек, склонный к суевериям, «подбирает» к своим неприятностям ту или иную примету, благо их множество. И делает это неосознанно, не раздумывая извлекает из памяти сновидение, примету, гадание, которое будто бы предсказало то, что с ним потом произошло.

Хочется вспомнить еще один пример совпадения по месту и временен двух событий, которые целая нация восприняла как волю богов.

В XIII веке почти вся Азия попала под власть монгольских завоевателей. Потомок Чингисхана Хубилай-хан был тем не менее недоволен полученным наследством. Он жаждал новых земель. Остались еще острова Чипанго (Японские), по которым не гуляли монгольские всадники, хотя об этих островах была распространена молва, как о богатейших землях.

В 1274 году «великий хан» Хубилай снаряжает первый поход к заветным островам. Монгольский флот выходит в море. Но высадка не удается. Проходит еще семь лет. В августе 1281 года корабли Хубилая появляются у берегов острова Кюсю. И тут в действия людей вмешивается стихия: почти весь флот монголов погибает от невиданного по силе тайфуна. Японцы истолковали свое спасение от нашествия как божью помощь.

«Камикадзе» («божественный ветер») — так назвали они тогда тайфун, налетевший столь вовремя. Через семь столетий это слово стало известно всему миру. В годы второй мировой войны в японской армии появились фанатики-смертники, камикадзе, — летчики, которые уходили в полет с запасом топлива только для встречи с кораблем противника. Самолет, загруженный взрывчаткой, был «человеко-снарядом».

Читатель с полным основанием может спросить: что же усмотрел автор в том историческом тайфуне? Это ведь была простая случайность, ничего более.

Конечно же, ничего более! Да и случайность не столь удивительная, как, скажем, в истории с гробом актера Коглена. Ведь монгольский флот появился у берегов Японии в сезон года, когда в этом районе буйствуют тропические циклоны, Но вспомнили мы об этом именно потому, что до наших дней миллионы людей во всем мире расценивают подобные события-совпадения как одно из доказательств вмешательства «высшей воли».

Ф. Энгельс отмечал, что случайность есть форма проявления и дополнение необходимости. «…Случайность — это только один полюс взаимозависимости, другой полюс которой называется необходимостью». [3] Маркс К., Энгельс Ф. Соч. — Т. 21. — С. 174. В этих словах суть взаимосвязи необходимости и случайности в природе и обществе.

Лишь на самый первый, поверхностный взгляд явление может быть либо случайным, либо необходимым. Люди, пришедшие к такому неверному, метафизическому выводу, считают: то, что случайно, не может быть необходимым, а то, что необходимо, не может быть случайным. Казалось бы, бесспорное рассуждение. Между тем все здесь далеко не так просто, как поначалу представляется. Из слов Ф. Энгельса следует: необходимость и случайность тесно связаны друг с другом. Обратимся к нашему последнему примеру.

…У берегов Японии проносится тайфун. Случайное это явление или необходимое? Случайное, если говорить о том, что ураган пришел сюда именно в этот день, а не на сутки раньше или позже, что путь его пересекся с курсом монгольского флота. Но, с другой стороны, тайфуны — вполне закономерное природное явление, в определенные месяцы года они обязательно обрушиваются на Японские острова, да и зарождение и развитие их обусловлено объективными причинами — состоянием атмосферы в некоторых районах океана.

То же самое можно сказать и о морском походе монголов. Необходимость здесь проявилась в случайности. Случайной — по месту и времени — была встреча завоевателей с тропическим циклоном у берегов острова Кюсю. Но само появление их в этих краях было далеко не случайным. Экономика монгольского государства в те времена покоилась на завоеваниях и грабеже народов, и попытка вторжения в Японию была закономерной для политики Хубилай-хана.

Такова диалектика сосуществования случайного и необходимого.

Случайное совпадение двух событий, ничем между собой не связанных, только тогда привлекает к себе внимание суеверных людей, когда дает повод для мистических умозаключений. Именно такой была история с гробом Коглена. Если же это условие не выполняется, то даже куда более поразительные совпадения, не наводящие на мысль о «потусторонних силах», воспринимаются теми же людьми без особого волнения и ажиотажа, а если и вызывают интерес, то только как исключительный факт: «Бывает же такое!»