Борис Владимирский: Археоастрономия и история культуры

Возьмем, например, гадание по внутренностям жертвенных животных, очень широко распространенное в Древнем Риме. Разве по состоянию печени и селезенки, по быстроте свертываемости крови совсем ничего нельзя сказать об экологической ситуации? Люди, занимающиеся подобными вскрытиями — по сути дела, профессионалы — вполне могли предсказать наступление эпидемии или суровую зиму. И вполне допустимо предположение, что за долгие века систематических наблюдений в процессе таких вскрытий были установлены корреляционные связи «состояние органа — внешняя среда», о которых мы сейчас почти ничего не знаем, но которые могли успешно использоваться для реального прогноза наступления определенных событий. Можно отыскать результаты эмпирических наблюдений и в некоторых других гадательных процедурах. Так, у казахов с незапамятных времен было замечено, что незадолго до наступления резкого ненастья — бурана зимой, грозы летом — конский молодняк особенно бурно шалит и резвится. Аналогичное изменение поведения замечено в других регионах у собак, некоторых насекомых и т. п. Это — реальное явление, называемое иногда предгрозовым возбуждением. Можно ли в связи с этим уверенно утверждать, что в гадании по поведению животных вовсе отсутствует рациональное зерно?

Те же самые закономерности имеют место при переработке в системе культуры астрономической информации. Некоторые «космические» приметы изменения погоды, бывшие в ходу в текущем столетии, поразительно напоминают приводившиеся выше фрагменты клинописных текстов. Например, сравните фрагмент на стр. 34 с такой приметой: «Если осенью Венера видна под утро — к мягкой, а под вечер — к суровой зиме» [10] Хренов Л. С. Народные приметы и календарь. // В сб.: Солнечные часы и календарные системы народов СССР. — Проблемы исследования Вселенной. — Вып. 10. — Ленинград, 1985. Автор не сообщает, к сожалению, в какой местности бытовала примета. Без географической привязки ее невозможно использовать. . Это, конечно, в чистом виде эмпирическое обобщение, связанное с циклами изменения погоды. В других случаях внутренняя суть астрономической приметы остается неясной.

Появление кометы в любой культурной традиции — примета очень нехорошая, либо просто ужасная. Для обитателей азиатских степей, пользовавшихся 60-летним календарем, комета — предвестник так называемого джута — массового падения скота из-за бескормицы. В Европе — это признак надвигающейся катастрофы: опустошительной войны, мора, засухи (реального аналога «джута»), смерти коронованной особы… Как же понять это удивительное единодушие в оценке появления кометы? Слово «суеверие» здесь, как, впрочем, и в других случаях, ничего не объясняет: ведь и происхождение «суеверия» надо понять, вывести как следствие из некоторой общей закономерности. Можно, конечно, предположить, что реакция на появление необычного космического события — просто проявление инстинктивного страха, а конкретный характер последствия «знамения» отнести за счет существования некоторого глубинного психофизиологического шаблона восприятия необычного явления любым человеком… Но в том-то и сложность рассматриваемого примера, что здесь возможно совсем другое истолкование.

Согласно статистическим данным, кометы чаще замечаются невооруженным глазом в определенные фазы 11-летнего цикла солнечной активности — незадолго до максимума и перед минимумом. Но если это и в самом деле так, появление кометы — прогностический признак возможной эпидемии, а в 60-летнем календаре кометы должны действительно появляться чаще перед годом зайца, когда и случаются упомянутые джуты. Указанная закономерность обнаружена на ограниченной статистике, и ее физическая природа остается не вполне ясной; но, может быть, в самой вероятности проникновения спорадических комет внутрь Солнечной системы тоже есть периодичность — такая, какая выявлена, например, в частоте падения метеоритов на территории Китая за большой интервал времени — 11 лет, 60 лет?

В общем, гадания и приметы, подобно другим магическим ритуалам, выполняли в обществе, как правило, важную функцию, понятную в свете идей С. Н. Давиденкова. Но в сложных реальных жизненных ситуациях все переплетено самым удивительным образом. В некоторых видах гаданий присутствовал и рациональный прогностический элемент.

Надо сразу же сказать, что древнейшие астрологические системы имеют мало общего с современной коммерческой астрологией. Последняя представляет собой явление массовой культуры. Она, конечно, ничего не прогнозирует и не предсказывает, но просто для некоторых людей отчасти снимает стрессовое напряжение, облегчая бремя принятия решений. В этом своем качестве она совершенно неуязвима для научной критики, о чем и свидетельствует широкое распространение компьютерных игрушек, позволяющих мгновенно получить «гороскоп», или процветание соответствующих фирм (вроде «Астрофлаш»).