Е. Велюханова - Восстание Спартака

Так что же послужило причиной такого грандиозного восстания, как восстание Спартака? Конечно, причин этих много, но все же одна из главнейших — личность Спартака. Личность неординарная и, похоже, сам Спартак прекрасно это знал. Его судьба — путь искателя фортуны, но фортуна, и так не баловавшая его триумфами, в качестве последнего удара привела его в гладиаторскую школу, где жизнь его должна была вскоре бесславно окончиться. Даже уцелей он на арене, сделайся тренером-рудиарием, это не удовлетворило бы его амбиций. Итак, у Спартака не было иного выхода, как сделаться хозяином своей судьбы, попытаться переиграть свой жребий. Это решение вполне в стиле Спартака, человека энергичного, решительного, привыкшего к полной риска жизни наемника. К нему должна была подталкивать Спартака сама эпоха, которую определяли люди, чья личная энергия, таланты, отвага позволили им приобрести гораздо больше, чем сулила судьба. Разве не благодаря личным качествам Сулла сделался пожизненным диктатором Рима; Серторий, скромный офицер армии Мария, стал фактически хозяином Испании; царь Понта Митридат из своего маленького царства сделал огромное и могущественное?

Одного личного решения, разумеется, было недостаточно. Нужно было убедить людей последовать за собой в таком опасном, рискованном деле, как бегство и восстание. Здесь мы можем опираться на процитированную выше фразу Аппиана. Да, соратники Спартака готовы были пойти на риск ради свободы, но здесь нужно сделать важную оговорку. Отношение к свободе и рабству было различным в античности и в наше время, и перенос современных понятий на людей античности всегда приводит к ошибкам. Рабские восстания объясняли и будут объяснять стремлением рабов к свободе, и это правильно. Рабы, конечно, стремились на свободу, но понимание того, что значит «быть свободным» различалось в наше время и в античности. Живя в обществе, лишенном рабства, мы вкладываем в это понятие абстрактный смысл. Когда мы говорим о том, что рабы желали вырваться на свободу, мы имеем в виду самих себя. Будь мы на месте античных рабов, «быть свободными» означало бы для нас право называть себя свободными. В античности же рабство было не абстрактной категорией, а реальным общественным состоянием, поэтому рабам было важно не столько называть себя свободными, сколько добиться, чтоб свободными их признало общество. Самый простой и надежный способ добиться этого — получить свободу официально, перейти в состояние вольноотпущенника, но такая возможность была далеко не у всех рабов. Оба восстания на Сицилии и Спартаковское восстание черпали человеческие резервы из огромной массы сельскохозяйственных рабочих, лишенных надежды получить свободу, да и живущих в значительно худших условиях по сравнению с городскими рабами. Восставшие воссоздавали собственное общество, где они были уже свободными гражданами. Так Эвн основал на Сицилии Сирийское царство.

Что же мог в этой связи предложить своим товарищам Спартак? Ведь его предложение было настолько соблазнительно, что гладиаторы последовали за ним, создав едва ли не единственный прецедент восстания. Чтоб ответить на этот вопрос, посмотрим, каким был Рим в 70 годы I века до н. э.

Социально-политические потрясения всегда сказываются негативным образом на внешнеполитическом положении государства. Так было и в Риме. Его беды множились. Неослабевающая гражданская напряженность: войны, мятежи, диктатура Суллы выявляли в обществе большое количество лиц, недовольных существующим режимом. Центром притяжения для них стала Испания, где, начиная с 78 года до н. э. вел военные действия против Рима сподвижник Мария Квинт Серторий. Римская армия Сертория была невелика, но его ударную силу составляли мобилизованные и организованные по римскому образцу испанцы. Серторию удалось приобрести доверие местных жителей. Испания была практически потеряна для Рима, римские войска с трудом удерживали лишь небольшую приморскую полосу в Юго-Восточной Испании и отдельные районы внутри Пиренейского полуострова. Посланцы Сертория проникали в Галлию и подстрекали галлов к восстанию против Рима. Завязал Серторий сношения и с самым могущественным на тот момент врагом Рима — понтийским царем Митридатом VI. Опасность была так велика, что Сенат направил для борьбы с Серторием ведущего полководца Рима Гнея Помпея.

Еще большую опасность для Рима представлял царь Понта Митридат. Потомок по отцу персидского царя Дария Гистаспа, а по матери Селевкидов, наследников Александра, он пытался объединить под своей властью Восток, возродить могучие восточные государства древности, империю персов, державу Александра.