Стивен Пинкер - Чистый лист - Природа человека. Кто и почему отказывается признавать ее сегодня

Даже мельчайший акт культурного научения — имитация поведения родителей или сверстников — не так прост, как кажется. Чтобы оценить происходящее в наших умах, когда мы играючи учимся чему-нибудь от других людей, нам нужно попытаться представить себе, каково было бы обладать каким-то другим разумом. К счастью, когнитивные ученые сделали это за нас, исследуя интеллект роботов, животных и людей с умственными отклонениями.

Исследователь искусственного интеллекта Родни Брукс, работающий над созданием робота, способного учиться с помощью имитации, попытался использовать обычные компьютерные техники научения и немедленно столкнулся с проблемой:

Робот наблюдает за человеком, открывающим стеклянную банку. Человек подходит к роботу и ставит банку на стол рядом с ним. Он потирает руки и готовится снять крышку с банки. Берется одной рукой за банку, другой за крышку и начинает откручивать ее, поворачивая против часовой стрелки. В процессе он останавливается, потирает бровь и смотрит на робота, чтобы узнать, что тот делает. Затем возвращается к своему занятию. После этого робот пытается имитировать действия человека. Но какую их часть он должен повторить? Какие действия важны (поворачивание крышки против часовой стрелки), а какие нет (потирание брови)? Как может робот вычленить знания из этого опыта и применить их в похожей ситуации? [4] Adams et al., 2000.

Ответ: робот должен быть наделен способностью читать в уме человека, которого он имитирует, чтобы догадаться о его цели и выделить те аспекты поведения, с помощью которых человек намеревается достичь ее. Когнитивисты называют эту способность интуитивной психологией, психологией здравого смысла или теорией разума. («Теория» здесь относится к подразумеваемым представлениям человека, животного или робота, а не к сформулированным убеждениям ученых.) Ни один из существующих роботов ни на йоту не приблизился к этой способности.

Еще один разум, которому практически неподвластна способность постигать цели другого существа, — шимпанзе. Психолог Лаура Петитто обучала языку знаков шимпанзе по имени Ним Шимпский и в течение года жила с ним в доме при университете. На первый взгляд казалось, что Ним повторяет за ней процесс мытья посуды, но с одним важным отличием. После того как Ним протирал губкой тарелку, она совсем не обязательно становилась чище, а когда ему давали чистую, Ним «мыл» ее, как если бы она была грязной. Ним не мог уловить смысл «мытья» — процесса использования жидкости, чтобы сделать предмет чистым. Он просто имитировал моющие движения Лауры и наслаждался ощущением теплой воды, текущей по пальцам. Та же картина повторялась во множестве лабораторных экспериментов. Хотя шимпанзе и другие приматы пользуются репутацией имитаторов (есть даже слово «обезьянничать»), их способность имитировать так, как это делают люди — повторяя намерения другого человека, а не его действия, — рудиментарна, потому что рудиментарна их интуитивная психология [5] Tomasello, 1999. .

Разум, не умеющий распознавать представления и намерения других людей, даже если он и может учиться другими способами, не способен к усвоению культурных навыков. От такого нарушения страдают люди с аутизмом. Они легко усваивают материальные представления — карты и схемы, но не могут ухватить представления психические — они не могут читать в уме другого [6] Baron-Cohen, 1995; Karmiloff-Smith et al., 1995. . И хотя они однозначно имитируют, делают это странным образом. Некоторые склонны к эхолалии — бессмысленному повторению услышанных фраз вместо выделения грамматических паттернов, которые позволили бы им строить собственные высказывания. Аутисты, самостоятельно научившиеся говорить, часто используют местоимение «ты» в качестве своего имени, потому что другие люди обращаются к ним «ты». Им не приходит в голову, что значение этого слова меняется в зависимости от того, кто к кому обращается. Если родитель опрокинет стакан и скажет: «О черт!», аутичный ребенок может решить, что «о черт» обозначает стакан, — опровергая эмпиристскую теорию, что нормальные дети могут учить слова, просто ассоциируя звуки и события, пересекающиеся во времени. Эти нарушения — не последствия низкого интеллекта. Аутичные дети могут быть компетентны (и даже гениальны) в решении других проблем, а умственно отсталые дети без аутизма не демонстрируют подобных причуд в языке и имитации. Аутизм — это врожденное неврологическое состояние явно генетического происхождения [7] Rapin, 2001. . Подобно роботам и шимпанзе, люди с аутизмом напоминают нам, что освоение культуры возможно только потому, что нейротипичные люди имеют подходящие для этого врожденные механизмы.