Сергей Бурин - Великие пророчества о России

Однако очищение общества в нравственной, духовной сфере не сможет само по себе приводить к решению ключевых социальных, политических, экономических и прочих проблем, стоящих перед данным обществом (например, победа в войне, преодоление экономического кризиса и т. д.). Такое очищение лишь создает основу, фундамент, а в определенном смысле и трамплин для дальнейшего продвижения вперед, когда от общества потребуются вполне реальные и конкретные дела. Естественно, что людьми нравственными, честными, духовно целеустремленными эти дела уже не будут решаться неумело и хаотично. При этом из решения социально-политических, хозяйственных и прочих вопросов будет вытесняться до полного устранения элемент нечестности, коррупции, криминала в целом.

Подобный подход внешне может показаться чисто светским, далеко выходящим за рамки призывов пророков, Русской православной церкви к духовному очищению. Но это не так. Вернемся, например, к событиям далекого 1380 года. Разве Сергий Радонежский, пророчески предрекший князю Дмитрию, что русское воинство одержит победу над полчищами Мамая, не напутствовал при этом князя и его воинов на страшную битву, то есть на реальное дело? Все дни, предшествовавшие Куликовской битве, и в те часы, когда она совершалась, преподобный Сергий и братия Святотроицкой обители истово молились за победу, веря, что их молитвы помогут русским воинам. Но ни Сергий Радонежский, ни другие пророки никогда не считали, что их предсказания сбудутся сами по себе, что только вера, молитва и покаяние, не подкрепленные ратным трудом или вполне мирскими свершениями, принесут тот или иной успех.

Выше говорилось о том, что предсказания русских пророков отличались оптимизмом, верой в великое и достойное будущее России и ее народа. Но порой случалось и так, что пророки или иерархи Русской православной церкви, видя, как слабеет дух, воля, энергия народа, начинали сомневаться в его праве на лучшую участь. А иногда это происходило в виде наития, озарения, когда никаких оснований для подобных сомнений еще не было. Серафим Саровский, как упоминалось выше, предрек России «великую славу». Но в другом своем откровении он говорил: «Мне, убогому Серафиму, Господь открыл, что на земле Русской будут великие бедствия, православная вера будет попрана, архиереи Церкви Божией и другие духовные лица отступят от чистоты православия, и за это Господь тяжко их накажет. Я, убогий Серафим, три дня и три ночи молил Господа, чтобы он лучше лишил меня Царствия Небесного, а их бы помиловал. Но Господь ответил: «Не помилую их, ибо они учат учениям человеческим, и языком чтут меня, а сердце их далеко отстоит от меня».

Еще определеннее становились такие сомнения, когда их порождало не озарение, а реальные события. Так, патриарх Тихон вскоре после Октябрьской революции говорил: «Все чаще и чаще раздаются голоса, что «только чудо может спасти Россию». Верно слово и всякого приятия достойно, что силен Бог спасти погибающую родину нашу. Но достойны ли мы этой милости Божией, достойны ли того, чтобы над нами было сотворено чудо? Из Святого Евангелия мы знаем, что Христос Спаситель в иных местах не творил чудес за неверие жителей…» И если мы вспомним о реальных событиях тех лет, то вынуждены будем признать, что патриарх был вправе задать вопрос, достоин ли русский народ милости Божией. Даже сегодня, по прошествии многих десятилетий, трудно смириться с тем, что народ не смог оказать достойного сопротивления узурпации власти, истреблению лучшей части общества, поруганию церковных святынь, кровопролитию. Почему же это произошло?

Это крайне сложный вопрос, на который до сих пор никто не дал ясного ответа, хотя вариантов таких ответов существует множество. Тем более было бы несерьезно пытаться ответить на него походя, между делом. Тем не менее возьмем на себя смелость сказать, что одной из главных причин российской трагедии, начавшейся в 1917 году, а если разбираться глубже, то значительно раньше, была утрата духовных и нравственных ценностей, которая неизбежно повлекла за собой серьезные нарушения внутренних связей в обществе. В результате единство общества быстро деформировалось и оказалось практически утраченным. На смену ему вскоре пришло видимое единство, источником которого была массированная пропаганда и крайне жесткие структуры жизни и быта, созданные тоталитарной властью. Общество, не сумевшее воспротивиться этой власти в пору ее зарождения, разумеется, не смогло противостоять ей, когда она стала крепнуть год от года.