Юрий Федосюк - Что означает ваша фамилия?

Как же в старину называли матери своих маленьких детей? Чаще всего, как и сейчас, ласкательно, но это было не только семейным прозвищем, а становилось признанным именем взрослого, даже старого человека. Прежде всего бросалась в глаза миниатюрность новорожденного существа: Малюта, Малец, Малыш, Малыга, Малей, Малява. От этих домашних имен пошли распространенные фамилии Малютин, Мальцев, Малышев, Малыгин, Малеев, Малявин. Охотно давались ласкательные имена; какие – чаще, какие – реже, можно судить по степени распространенности фамилий: Милютин, Милюков, Милаев, Миляев, Милованов, Сабинин, Собинов (от собина – родной, мой собственный). Долго ждали ребенка – называли его Ждан, Чай или Чайко (от чаяти) ; явился он неожиданно – Неждан, Нечай. Новому члену семейства иногда давалось имя Прибыток; желая ему долголетия, родители нарекали его Столет и даже Бессмертной. Первого ребенка называли Первенцем, Первушей, Первухой, третьего (счастливое число по Святой Троице) – Третьяком, уменьшительно – Треней; отсюда многочисленные Третьяковы, а также Треневы и Тренины, шестого – Шестаком (Шестаковы). Тихий, спокойный ребенок звался Смирным, Тихомиром, Тиханом (Смирновы, Тихомировы, Тихановы).

Младшего называли Меньшиком, Меньшутой, единственного – Одинцом, позднего – Поздняком, Поздеем, Позднышем, Поскребышем. Родившихся в предпраздничный и праздничный день – Субботой или Неделей (по-старому неделя – воскресенье), в зимнее время – Зимой или Морозом, весной – Весной или Вешняком (многие Вешняковы позднее стали писаться Вишняковыми).

Чтобы ребенок был богат и счастлив, ему иногда давалось имя, более известное из сказок, чем из окружающей жизни: Король, Царь, Бова или же Алмаз, Яхонт, Золото.

Но нередко ребенок в полунищей и без того многодетной крестьянской семье приносил только горе, и измученные родители называли его Злобой, Кручиной, Нелюбом, Нехорошем, Невзором (глаза бы не смотрели!) – отсюда соответствующие фамилии. Особо раздражал шумный, беспокойный ребенок – Бессон, Немир, Шумило, Зык, Докучай, Бушуй, Базан (крикун), Барузда (от «баруздить» – шуметь). Болезненный младенец нарекался Истома, Сухота, Золотуха, Желтуха, Лопуха, то есть по болезни. Но, вероятно, гораздо чаще подобные отрицательные имена давались даже любимому ребенку из суеверия, чтобы на него не позарилась нечистая сила. В тех же целях русскому дитяти, помимо основного, скрываемого от посторонних, иногда присваивалось «басурманское» (нехристианское) имя – Мурат, Мураз, Ахмет, а подлинное не произносилось и сохранялось в тайне. Но со временем «охранительное» имя вытесняло подлинное, и взрослый человек оставлял потомство Муратовых, Муразовых, Ахматовых, нынешнее поколение которых часто совершенно необоснованно считает себя «татарских кровей».

Дабы обмануть нечистую силу, устраивалась еще и такая наивная процедура: отец или дед выносил хворого ребенка из избы и через некоторое время приносил его же обратно, приговаривая (чтобы слышали бесы), будто бы свой выброшен, а принесен совсем другой и имя у него другое, скажем, уже не Ждан или Любим, а Найден или Ненаш. Дескать, услышат бесы, что это другой ребенок, и отступятся от него.

А то давались и совсем нехорошие имена: Черт, Чертко, Веско. Или же Ляд, Шишко, Шишига, Кульман, Синец – прозвищ у нечистого духа было множество. Разве будет дьявол своего обижать? Не очень благозвучно, но чего не сделаешь, чтобы ребенок выжил и был здоров! Конечно, умирали и юные Черти, Чертки, Вески, но от выживших пошли Чертовы, Чертковы, Бесковы, Лядовы, Шишковы и т.п., сохранившие в своих фамилиях память о суеверии далеких предков.

Но многие из перечисленных имен давались уже взрослым людям. Еще и сейчас прозвища нередки, особенно в деревнях и среди школьников. В старые же времена прозвища не только «прилипали» к человеку на всю жизнь, но и становились его вполне официальным именем и передавались – через отчество, а затем и фамилию – потомкам, вплоть до наших современников.

Изучая русские фамилии, изумляешься наблюдательности, меткости оценки и богатству языка наших предков. Некоторые имена-прозвища, от которых образованы фамилии, свидетельствуют об исчезнувших, хотя еще и ясных по значению словах: до смысла других приходится доискиваться, обогащаясь знанием древней народной лексики. Трудно найти внешний отличительный признак или свойство характера, которое не дошло бы до нас благодаря фамилиям.