Эрик Дрекслер - Машины создания

Чтобы понять ценность честного процесса, представьте противоположное: процесс, попирающий все эти принципы дал бы одной стороне сказать, а другой никакого шанса провести перекрёстный допрос или ответить на аргументы. Он встречался бы в тайне, допускал бы смутную клевету, и не имел бы судьи, чтобы следить за какими бы то ни было правилами, которые могли бы оставаться неизменными. Присяжные приходили бы уже со своими готовыми решениями. Короче говоря, это напоминало бы толпу линчевателей, встречающуюся в закрытом сарае, или мошеннический комитет, составляющий отчёт.

Опыт показывает ценность честного судебного процесса в оценке фактов по поводу людей; мог бы он также быть ценным в оценке фактов о науке и технологии? Честный процесс – это фундаментальная идея, не ограничиваемая судами закона. Некоторые исследователи ИИ, например, встраивают принципы честного судебного процесса в свои компьютерные программы. По-видимому, честный судебный процесс должен оказаться полезным в оценке технических фактов.

В действительности, научная литература, главный форум науки, уже воплощает форму честного судебного процесса: в хороших журналах, научные утверждения должны быть конкретны. В теории, имея достаточно времени и настойчивости, все стороны могут высказать своих взгляды в диспуте, поскольку журнал остаётся открытым для противоречий. Хотя оппоненты могут не встречаться лицом к лицу, они встречаются на расстоянии; они задают вопросы и отвечают в медленном движении, через письма и статьи. Рефери, также как присяжные, оценивают основания и аргументацию. Редакторы, как судьи, следят за правилами процедуры. Публикация оставляет дебаты открытыми для публичного изучения.

И в журналах, и в судах, конфликтующие идеи сталкиваются друг с другом, подчиняясь правилам, разработанным, чтобы обеспечить справедливую, организованную борьбу. Эти правила иногда терпят неудачу, поскольку они нарушаются или не адекватны, но они – лучшее, что мы разработали. Несовершенный справедливый судебный процесс доказал, что он лучше, чем вообще без него.

Почему учёные ценят журналы с редакционным арбитражем? Не потому что они верят всем журналам с арбитражем, или доверяют всему, что печатается в одном из них. Даже лучшая система справедливого судебного процесса не произведёт поток чистой истины. Скорее, они ценят журналы с арбитражем потому что они (журналы) склонны отражать основательную критическую дискуссию. Действительно они должны это делать: поскольку журналы конкурируют друг с другом за бумагу, престиж и читателя, лучшие журналы должны быть действительно хороши. Журналы работают медленно, однако после достаточного количества раундов публикаций и критицизма они часто вырабатывают консенсус.

Опыт доказывает ценность и судов, и журналов. Их глубинное подобие говорит о том, что их ценность происходит из общего источника – честного судебного процесса. Честный процесс может приводить к неудаче, но всё же это – лучший известный подход для нахождения фактов.

Но сегодня суды и журналы не достаточны. Жизненно важные технические диспуты продолжаются и продолжаются из-за того, что у нас нет никакого быстрого, хорошо организованного способа выявлять факты (и описывать границы нашего незнания). Суды не подходят, чтобы иметь дело с техническими вопросами. Журналы лучше, но они также имеют недостатки. Они формировались во времена технологий более низкого уровня и более медленного прогресса, развиваясь так, чтобы соответствовать ограничениям печати, скорости почты и потребностям академической науки. Но сегодня, во время, когда мы отчаянно нуждаемся в лучших и более стремительных технических суждениях, мы обнаруживаем себя в мире, в котором есть телефоны, реактивные самолёты, копировальные аппараты, экспресс и электронная почта. Можем ли мы использовать современные технологии, чтобы ускорить технические дебаты?

Конечно, учёные уже используют несколько подходов. Реактивные самолёты переносят учёных через континенты на конференции, где представляются и обсуждаются доклады. Но конференции плохо управляют противоречием; общественный этикет и плотные расписания ограничивают накал и глубину дебатов.

Учёные также соединяются в неформальные исследовательские сети, соединяемые телефоном, почтой, компьютерами и копировальными аппаратами; они ускоряют обмен и обсуждение. Но они по сути своей – частные институты. Они также не способны обеспечить достоверную публичную процедуру для отработки противоречий.