Ричард Докинз - Капеллан дьявола - размышления о надежде, лжи, науке и любви

Третья разновидность плохих оснований для веры во что-либо называется “откровениями”. Если бы в 1950 году папу римского спросили, откуда он знает, что тело Марии попало на небеса, он бы,

наверное, сказал, что это ему “открылось”. Он заперся в своей комнате и молился о наставлении на путь истинный. Он думал и думал, совсем один, и все больше и больше уверялся в этом своем глубоком внутреннем чувстве. Когда у религиозных людей просто есть глубокое внутреннее чувство, что что-то непременно должно быть правдой, даже если нет никаких доказательств, что это правда, они называют свое чувство “откровением”. Не только папы римские утверждают, что у них бывают откровения. Это утверждают многие религиозные люди. Для них это одно из главных оснований верить в то, во что они верят. Но хорошее ли это основание?

Представь себе, что я сказал бы тебе, что твоя собака умерла. Ты бы очень огорчилась и, наверное, сказала бы: “Ты уверен? Откуда ты знаешь? Как это случилось?” А теперь представь, что я ответил бы: “На самом деле я не знаю, что Пепе умер. У меня нет никаких доказательств. У меня просто такое странное, глубокое внутреннее чувство, что он умер”. Ты бы очень рассердилась на меня за то, что я тебя так напугал, потому что ты бы знала, что внутреннее “чувство” само по себе не может быть хорошим основанием верить в то, что собака умерла. Нужны доказательства. У всех нас время от времени бывают какие-то догадки, и иногда оказывается, что они справедливы, а иногда нет. Так или иначе, у разных людей бывают противоположные чувства, и как же тогда решить, чье чувство не обманывает? Единственный способ удостовериться, что собака умерла, это увидеть ее мертвой, или услышать, что ее сердце перестало биться, или узнать о ее смерти от кого-то, кто видел или слышал что-нибудь, что действительно доказывает, что она умерла.

Люди иногда говорят, что нужно верить своим глубоким внутренним чувствам, иначе ты никогда не можешь быть уверен в таких вещах, как “моя жена меня любит”. Но это плохой довод. Доказательств того, что кто-то тебя любит, может быть множество. Если ты проводишь день с кем-то, кто тебя любит, ты постоянно видишь и слышишь множество маленьких доказательств, и они продолжают накапливаться. Это не чисто внутреннее чувство, вроде тех чувств, которые священники называют откровениями. Есть внешние вещи, которые могут подтвердить это внутреннее чувство: выражение глаз, нежный голос, небольшие знаки внимания и заботы — все это настоящие доказательства.

Иногда у людей бывает сильное внутреннее чувство, что кто-то их любит, не основанное ни на каких доказательствах, и тогда они, скорее всего, горько ошибаются. Есть много людей с сильным внутренним чувством, что их любит какая-нибудь известная кинозвезда, хотя на самом деле они с этой кинозвездой даже никогда не встречались. У таких людей не все в порядке с головой. Внутренние чувства должны подтверждаться доказательствами, а иначе доверять им просто нельзя.

Внутренние чувства нужны и в науке, но только для того, чтобы подавать идеи, которые ученые потом проверяют, ища доказательств. У ученого может быть “идея”, про которую он просто “чувствует”, что это правда. Само по себе это плохое основание для того, чтобы во что-либо верить. Но это может быть хорошим основанием, чтобы потратить немного времени на проведение какого-то эксперимента или на поиски каких-либо других доказательств. Ученые все время пользуются внутренними чувствами для получения идей. Но эти идеи ничего не стоят, если они не подкрепляются доказательствами.

Я обещал, что еще вернусь к преданиям и рассмотрю их с другой стороны. Я попытаюсь объяснить, почему предания так важны для нас. Все животные устроены (процессом, который называется эволюцией) так, чтобы выживать в тех обычных местах, где живут им подобные. Львы устроены так, чтобы выживать на равнинах Африки. Речные раки устроены так, чтобы выживать в пресной воде, а омары — так, чтобы выживать в соленом море. Люди — тоже животные, и мы устроены так, чтобы выживать в мире, полном... других людей. Большинство из нас не добывает самостоятельно пищу, как львы или раки: мы покупаем ее у других, которые купили ее еще у кого-то. Мы “плаваем” по “морю” людей. Как рыбе нужны жабры, чтобы жить в воде, людям нужен мозг, чтобы иметь дело с другими людьми. Как море полно соленой воды, человеческое море полно сложных вещей, которым нужно учиться, например языку.

Ты говоришь по-английски, а твоя подруга Анна-Катрин — по-немецки. Вы обе говорите на языке, который вам подходит, чтобы успешно “плавать” по отдельному “морю людей” каждой из вас. Язык передается как предание. Никакого другого способа нет. В Англии Пепе —a dog (собака). В Германии он ein Hund. Ни одно из этих слов не правильнее другого, и ни в одном из них не больше правды. Оба просто передаются из поколения в поколение. Чтобы успешно “плавать по морю людей своего народа”, детям приходится учить язык своей страны и многое другое о своем народе, а это значит, что им приходится впитывать, как губке, огромное количество передаваемых как предания сведений. (Напомню, что предания — это просто сведения, которые передаются от дедушек и бабушек родителям, а от родителей — детям.) Мозгу ребенка приходится впитывать такие сведения. И нельзя ожидать, что ребенок сразу будет отделять хорошие и полезные сведения, такие как слова языка, от плохих или глупых, таких как вера в ведьм, или чертей, или бессмертных дев.