Ойген Бём-Баверк - Избранные труды о ценности, проценте и капитале (Капитал и процент т. 1, Основы теории ценности хозяйственных благ)

Джеймс Милль уверен, что этим он вполне удовлетворительно объяснил процент на капитал, не нарушив при этом цельности своего закона, что ценность благ определяется исключительно трудом. А между тем ясно, что ему не удалось ни то ни другое.

Я могу еще понять, что он считает капитал накопленным трудом, применение капитала — применением опосредованного труда, а порчу машины постепенным израсходованием накопленного труда, — но я никак не могу понять, почему каждая доля накопленного труда оплачивается ежегодным доходом, превышающим первоначальную ценность того же труда, доходом, содержащим в себе именно первоначальную ценность труда плюс обычную процентную ставку? Я могу еще понять, что вознаграждение за капитал представляет собою вознаграждение за опосредованный труд, — но я никак не могу понять, почему опосредованный труд вознаграждается по высшей норме, чем непосредственный, так как этот последний вознаграждается ведь только заработной платой, между тем как первый — доходом, превышающим заработную плату на величину процентной ставки. Милль не решает этого вопроса, а рассматривает как факт то, что ценность капитала, в зависимости от рыночной конкуренции, равна ценности ряда аннуитетов, уже заключающих в себе процент, как будто он не взялся объяснить прибыль, а следовательно, и ту долю прибыли, которая заключается в доходе.

Правда, он говорит в виде объяснения: прибыль является вознаграждением за труд. Но он сильно заблуждается относительно убедительности этого объяснения. Оно могло бы считаться более или менее удовлетворительным, если бы Милль мог доказать, что существует труд, который еще не получил нормального вознаграждения и который должен получить таковое только в виде прибыли; но оно ни в коем случае не удовлетворительно для объяснения роста вознаграждения за труд, который уже получил нормальное вознаграждение в виде амортизационных сумм, заключенных в аннуитетах. Здесь все же остается открытым вопрос, почему опосредованный труд должен вознаграждаться выше, чем непосредственный, вопрос, для решения которого Милль не дал ни малейших указаний.

К тому же его искусственное построение не гармонирует даже с его теорией ценности: очевидно, закон, что цена всех благ определяется на основании количества затраченного труда, грубо нарушается тем, что часть цены определяется не на основании количества затраченного труда, а на основании роста вознаграждения за таковой. Таким образом, теория Милля во всех отношениях далеко не достигла того, чего должна была достигнуть.

Теорию, очень близкую к теории Милля, дал Мак-Куллох в первом издании своих «Principles of Political Economy» (1825), но в позднейших изданиях этого произведения он отказался от нее. Я уже раньше, при случае, изложил его теорию и в настоящее время ничего не могу прибавить к уже сказанному 556 . Наконец, более бегло излагают ту же точку зрения еще англичанин Рид и немец Герстнер, о которых мне придется еще говорить впоследствии, между эклектиками.

Вторая группа последователей трудовой теории считает прибыль на капитал вознаграждением за труд, заключающийся в сбережении капитала (travail d’épargne). Эта теория подробнее всего изложена Курсель-Сенёйлем 557 . По Курсель-Сенёйлю, существует два рода труда: «труд мускулов» и «труд сбережения» (p. 85). Это последнее понятие он поясняет следующим образом: «Для сохранения уже созданного капитала требуются постоянные усилия предусмотрительности и бережливости, вызванные соображениями о будущих потребностях; для того же, чтобы быть в состоянии удовлетворить таковые при помощи сбереженных капиталов, следует воздержаться от немедленного их потребления. В этом «труде» заключается умственный акт, «prévoir», и акт воли — сбережение, воздержание в течение известного времени от потребления».

Конечно, на первый взгляд может показаться странным называть сбережение «трудом». Это, по мнению автора, объясняется тем, что люди обыкновенно приписывают преувеличенное значение явлениям физического мира. Между тем минутного размышления достаточно, чтобы убедиться в том, что человеку так же трудно (pénible) воздерживаться от потребления созданного блага, как и работать мускулами и головой для приобретения желанного блага, и что для сохранения капиталов в действительности требуется особенное, произвольное напряжение ума и воли, требуется сознательный акт, противодействующий врожденной наклонности человека к лени и влечению к наслаждениям. Автор старается сделать этот ход мыслей еще более убедительным ссылкой на привычки диких народов и кончает его следующим формальным заявлением: «Итак, мы по справедливости, а не в метафорическом только смысле смотрим на сбережение, как на вид промышленного труда, а следовательно, и как на производительную силу. Оно требует усилия, правда, чисто нравственного, но тем не менее тягостного, а потому оно, естественно, такой же труд, как и усилие мускулов».