Винсент Хоппер - Числовая символика Средневековья. Тайный смысл и форма выражения

Профессор Флетчер любезно обратил мое внимание на подтверждение концепции трех духовных раев, сославшись на Бонавентуру, который пишет: «Существуют три рая, три жителя, три древа жизни. Первый, небесный, его первым обитателем стал Адам. Второй тот, что относится к вере, представляет собой Святую Церковь. Третий, назовем его небесным, то место, где обитает Бог. В первом находится древо жизни, материальное дерево, во втором — человеческая природа Спасителя, в третьем — Цельная Троица».

Все три духовных рая изображены Данте. В этом месте он видит дерево Адама и дерево Христа. В перспективе — обновление Церкви в Розе.

Земные же вещи представляют собой зеркало вещей небесных. Джеймс позже объясняет Данте причины, по крайней мере одну из них, почему его ориентированное на небо путешествие проходит через три области:

Надежда Данте, конечно, связана с надеждой на небеса, она, кроме того, и это подчеркивается, надежда небесного совершенства. Соответственно, предостережение и пророчества Беатриче относятся не только к небесному совершенству, но и выполнению Божественного плана на земле.

В цикле из трех совершенных веков также прослеживается продвижение вперед (как видно у Бонавентуры), достигается среди теологических добродетелей и членов Троицы. Совершенство Эдема, первого века, испорчено Адамом, создателем Отца. Грех восстановления Адама был восстановлен приходом Сына и учреждением Церкви.

Однако даже в этой «Полноте времени» по-прежнему сохранялось явное несовершенство по отношению к государству и Церкви (выраженное во Христе), не находившихся в осознанной гармонии. Здесь продолжается преследование. Третье и безусловное совершенство приведет Церковь и государство к гармонии и осуществлению их отдельных и истинных функций.

Сознание первого Золотого века, Отца и второго вместе со спасением Сына оставляет впечатление, что восстановление осуществится, как верили Церковники в Священном духе.

При Отце учреждается империя. Приход Сына содействовал образованию Церкви. Соответственно, наступление мира и гармонии Церкви и государства испытывают влияние третьего члена Троицы, как Лестница и Орел не дополняют друг друга в сжигающем пламени Любви, как Отец и Сын вместе выдыхают Святой Дух.

Добродетель Любви, направленная к Святому Духу, обычно воспринимается как высшее и окончательное совершенство. В соответствии с этой концепцией Альберт Великий называет милосердие добродетелью последнего века. Он ссылается на духовное возрождение, однако, если земля отражает, как в зеркале, небо, любовь в равной степени может быть добродетелью земного возрождения, предвосхищенного Данте.

Для полноты исследования возможностей подобного воплощения в «Божественной комедии» целесообразно поинтересоваться возможными отношениями Данте и самого известного представителя третьего века Иоахима Флорского. Подчеркнем, в «Божественной комедии» Иоахим занимает высокое положение.

По сравнению с умеренными суждениями Аквинского Иоахим «предсказал некоторые вещи, оказавшиеся верными, и выявил ошибки в других» (Сумма теологии, III). Собственное отношение Данте к нему следует из его размещения как раз около Бонавентуры и описание словами Бонавентуры:

Действительно, между поэтом и пророком благодаря достоинствам их общей мистической экзальтации и их общей веры в Первичную любовь существует сходство, что подчеркивается ими обоими в сочинениях. Их связь в дальнейшем укрепляется схожестью доводов, в силу которой оба становятся представителями реакции против бесстыдной коррупции светской Церкви.

Возможно, три периода Иоахима послужили для Данте намеком при создании его циклической теории и в некотором роде основанием для определения трех веков. По Иоахиму, первый век продолжался от Адама до Христа, представляя власть и порождая страх. Тогда люди ориентировались на свои плотские устремления, не способные достичь свободы духа.

Второй век — век Христа, между плотью и духом, — характеризуется Мудростью, более свободен по сравнению с прошлым, но вовсе не сопоставим с веком будущим.