Гермар Рудольф - Лекции по холокосту

С: Впечатляющий списочек, ничего не скажешь... Даже если он и противоречит стандартной картине Освенцима, он, тем не менее, хорошо сочетается с другими фактами, о которых мы узнали на протяжении этих лекций.

Р: А вот цитата из удивительных воспоминаний бывшего узника Освенцима Марка Кляйна, вышедших под заголовком «Основной лагерь Освенцим I»: «По воскресеньям и в праздники, когда у большинства отрядов был выходной, распорядок дня был несколько иным. Перекличка проводилась в полдень, а вечером все отдыхали или занимались спортивной или культурной деятельностью. Игры по футболу, баскетболу и водному мячу (в бассейне на открытом воздухе, построенном узниками на территории лагеря) привлекали большое количество зрителей. [...] Эти игры встречали громкие аплодисменты множества других узников^ 1284].

Разумеется, подобные описания встречаются в литературе бывших узников нечасто. О них упоминают, как правило, мимоходом, рядом с традиционными ужасами и злодеяниями. Нужно специально искать и собирать воедино эти вещи, чтобы понять, сколь парадоксальна рисуемая свидетелями картина Освенцима, да и не только Освенцима. Это должен быть вызов для всех нас. Систематичный анализ бесчисленных воспоминаний свидетелей под этим углом зрения ещё предстоит сделать. Но кто осмелится взяться за это неблагодарное дело?

С: Вы что, хотите сказать, что узники в Освенциме развлекались?

Р:Вовсе нет. Положительные стороны Освенцима, о которых говорится в книгах бывших узников, дают неполное представление о физическом и психическом состоянии заключённых. Однако не стоит делать чудовищ из тех, кто упоминает о таких вещах, так же как и скрывать эти вещи, только потому, что они не вписываются в стандартную картину. Делайте выводы из этих положительных сторон сами. Ввиду сжатых размеров настоящей работы я вынужден ограничиться только темой массового уничтожения. Именно поэтому я не буду больше говорить о радостях и горестях заключённых, оставшихся в живых.

Действительность такова, что почти все заявления очевидцев содержат как правдивые, так и ложные утверждения. Людей с идеальной памятью не бывает, так же как и людей с совершенными моральными стандартами. К сожалению, когда речь заходит о холокосте, об этом практически все забывают.

Р:В завершение четвёртой лекции позвольте мне привести вам ряд свидетельских показаний, которые я считаю достоверными — главным образом потому, что я не вижу причин, по которым бывшие узники лагерей стали бы выдумывать заявления, оправдывающие или могущие быть использованы для оправдания нацистов.

С: Ну, некоторые узники могли опасаться организаций бывших эсэсовцев или самого немецкого правительства.

Р:Можно утверждать с полной уверенностью, что послевоенное руководство Германии не представляло абсолютно никакой опасности для бывших узников. Да и поведение узников и организаций узников в послевоенной ФРГ ясно показывает, что они никогда не воспринимали новые немецкие власти как угрозу.

Вообще, заявление о том, что организации эсэсовцев могли представлять какую-либо опасность для бывших узников лагерей, — это не совсем удачная шутка. После 1945 года бывшие эсэсовцы, за редкими исключениями, не пользовались никакой юридической поддержкой ни в Европе, ни в других частях света. Ни одна организация подобного рода не пользовалась каким-либо существенным влиянием, в отличие от крайне могущественных и хорошо организованных организаций бывших узников концлагерей.

Впрочем, давайте перейдём к выдержкам из правдоподобных заявлений бывших узников. Как я уже показывал[874], не всему, что они говорят, нужно обязательно верить, но в данной главе я ограничусь заявлениями, внушающими доверие.

Я уже упоминал и анализировал заявления Марилы Розенталь. Несмотря на сильное давление, оказывавшееся на неё, она оставалась твёрдой до конца и продолжала говорить, что она не может вспомнить никаких жестокостей, будто бы происходивших в Освенциме во время её нахождения там (глава 4.2.2). Также я приводил правдивые показания бывшего заключённого Якоба Левинского о его пребывания в трудовом лагере Освенцим-Моновиц (глава 3.4.1), и показания Эмиля Бера, который работал в Освенциме в качестве электрика и был коллегой Адольфа Рёгнера, но не смог подтвердить ничего из того, о чём впоследствии «вспоминал» профессиональный лжец Рёгнер (глава 4.2.4).