Луи Буссенар - Десять миллионов Красного Опоссума

Жители Нга-Ко-Тко оказались полезными и ценными помощниками. Они разделили все золото на 150 небольших частей, весом в 60–70 фунтов каждая, и разложили его по корзинам, которые удобнее было переносить на дальнее расстояние. Через три дня все эти подготовительные работы были кончены. Можно было пускаться в обратный путь. Но прежде чем окончательно решиться на это, нам нужно было подробно обсудить вопрос о возвращении. В самом начале экспедиции мы решили возвращаться прежнею дорогою. Но от этого намерения мы отказались еще на полпути. В самом деле, как нам было пускаться в опасную дорогу, когда мы не имели ни лошадей, ни повозок, ни провизии?! Общее мнение было — добраться только до залива Карпентарии, к которому можно было приплыть по течению Герберт-Крика. Как известно, Герберт-Крик впадает в реку Шанон, которая в свою очередь впадает в реку Грегори, большой приток реки Никольсона, а последняя в залив Карпентарию под 175° южной широты и 137° восточной долготы.

— Этот план, господа, во всех отношениях хорош, — сказал майор, указывая дорогу по карте, — что только нам делать по прибытии к морскому берегу? Ждать какого-нибудь судна? Но суда редко заходят в эту часть Океании.

— Сэр Гарвэй, позвольте мне предложить свой план, который я уже несколько дней обдумываю. Он очень прост и удобен.

— Говорите, любезный Шаффер.

Действительно, пруссак все время казался очень задумчивым и погруженным в какие-то серьезные размышления.

— Господа, мой план понятен с двух слов. Знаете ли вы, какое расстояние отделяет нас от австралийского телеграфа?

— Порядочное… 4 или 5 градусов.

— Только 3 градуса, значит, около 315 верст. Наши лошади отдохнули теперь, так что дней в пять, может быть, даже в четыре, легко доберутся до станции Барров-Крик.

— Хорошо, понимаем, тогда у нас будет возможность сообщаться с цивилизованным миром!

— Продолжайте, пожалуйста, герр Шаффер.

— Со станции Барров-Крик легко снестись с Южным Портом или с Порт-Деннисоном, я беру эти два места, как ближайшие к устью реки Никольсона. В Порт-Деннисоне корабли не переводятся. Стоит переговорить по телеграфу с капитаном какого-нибудь судна, и он придет в залив Карпентарию, где будет крейсировать в ожидании нас. Ну, а когда попадем на борт судна, прибытие в Мельбурн будет лишь вопросом времени. Что вы, сэр Рид, думаете относительно этого плана?

— Я полагаю, что он приемлем во всех пунктах. Но кто согласится поехать на станцию?

— Да хоть я, если позволите.

— Негодяй! — проворчал тихо Кирилл. — Я уверен, что он надует нас. Что-то уж очень лисит…

— Вы поедете завтра с четырьмя своими товарищами. Лошадей не жалейте. Для обратного пути вы можете купить их в Барров-Крике. Денег тратьте, сколько нужно. Теперь драгоценно одно время.

Отъезд Шаффера. — Возвращение немцев. — Печальные вести. — В обратный путь. — Путешествие по реке. — Прощание с Красным Опоссумом. — Залив Карпентария. — Капитан «Вильяма». — На пароходе. — Ученые пассажиры. — Последняя ночь в пустыне. — Погрузка сокровища. — Чудовищная измена. — Пираты. — Раскаяние предателя . — Адский умысел немца. — Самоубийца, — Снова тяжелый путь. — Что заметил в море Эдуард.

На другой день утром немец уехал, снабженный скваттером широкими полномочиями и бумагами, с карманами, туго набитыми банковскими билетами, которые сэр Рид постоянно имел при себе. С Шаффером отправились трое немцев — в том числе один высокий ганноверец — и один охотник англичанин.

— Счастливого пути! — кричали мы, провожая уезжавших.

— До скорого свидания! — отвечали те.

В ожидании наших посланцев каждый старался убить время сообразно со своим вкусом и привычками. Прогулки по лесу, рыбная ловля, охота, изучение быта дикарей разнообразили наше времяпрепровождение. Здесь я не могу не упомянуть о наших добрых хозяевах, этих простодушных больших детях, которые прилагали все усилия к тому, чтобы сделать для нас как можно более приятным пребывание в их деревне. Благодаря этому целая неделя прошла незаметно… Между тем Шаффера не было. Зная пунктуальность немца, мы начали уже беспокоиться. Страх перед неизвестной опасностью опять стал закрадываться в наши сердца. Наконец после двух дней томительного ожидания, следовавших за этою неделей, по дороге в деревню показались два всадника. Это были Шаффер и ганноверец. Они ехали на прекрасных пегих лошадях, но выглядели сильно утомленными. Их одежда была вся в лохмотьях, лица усталые, вид убитый. У лошадей на боках зияли глубокие раны. У ганноверца самого, кроме того, была рана на лбу, закрытая повязкой.