Роберт Силверберг - Всемогущий атом

Когда они уже находились под куполом здания таможенного контроля, женщина прошептала:

– Идите в туалет, третья кабина, и смените там вашу одежду.

Мандштейн послушно направился к туалету и в указанной кабине нашел пакет, в котором оказалась его голубая ряса. Поспешно сняв зеленую одежду, Мандштейн натянул голубую, потом вспомнив о маске, сорвал ее и выбросил в унитаз. Сложил зеленую одежду, перевязал и, не зная, что с ней делать, оставил в туалете.

Когда он вышел, прямо к нему направился мужчина среднего возраста. С радостной улыбкой, протягивая руку, он воскликнул:

– Аколит Мандштейн!

– Да. – Мандштейн не имел понятия кто это, но руку пожал.

– Хорошо поспали?

– Я?… Да, конечно… – удивленно произнес Мандштейн. – Очень хорошо…

В следующий момент они обменялись взглядами, и Мандштейн, к своему удивлению, не смог вспомнить, зачем он ходил в туалет и что там делал.

Забыл он и о том, что был в какой-то арабской стране и носил зеленую рясу еретиков.

Он был уверен, что провел ночь в своей скромной комнате, хотя не совсем ясно, что же ему нужно здесь, на аэродроме, и как он сюда попал.

Однако это было не так уж важно.

Почувствовав голод, он купил в буфете аэропорта обильный завтрак и тут же, стоя, съел его. В десять Мандштейн был уже в общине, готовый исполнять свой долг. Около одиннадцати мимо прошел брат Лангхольт и сердечно поздоровался.

– Вас не очень взволновал наш вчерашний разговор, Мандштейн?

– Я… Я сделал из него выводы.

– Вот и хорошо! И не надо быть таким честолюбивым. Все придет в свое время. А теперь прошу вас спуститься вниз и проверить гамма-излучение.

– Хорошо.

Мандштейн поспешил вниз по лестнице и подошел к алтарю сбоку. Голубой Свет продолжал сиять – источник спокойствия и уверенности в мире беспокойства и неуверенности. Аколит вынул гамма-счетчик из ниши, где он хранился, и, просмотрев данные, записал их. Он вернулся к своим обычным обязанностям.

Вызов в Санта-Фе пришел через три недели. Это поразило руководство общины, как удар молнии. Наконец известие достигло и ушей Мандштейна. Его принес один из коллег.

– Тебя просят зайти в кабинет Лангхольта. У него начальник округа Кирби.

Мандштейн испугался:

– Зачем же я им нужен? Я же ни в чем не провинился…

– А разве я сказал, что у тебя будут неприятности? Какая-то важная новость. Они там очень взволнованы. Кажется, пришел приказ из Санта-Фе.

«Странно», – подумал Мандштейн и поспешил в кабинет Лангхольта. Кирби стоял у книжных полок. Он оказался настолько похожим на Лангхольта, что их можно было принять за братьев. Оба – высокие, худые, с аскетическими лицами, примерно одного возраста, серьезны. Чувство ответственности выражали не только их лица, но и во вся фигура.

Мандштейн никогда не видел Кирби вблизи. Ходили слухи, что раньше Кирби был служащим ООН, занимал высокий пост, но лет пятнадцать-двадцать тому назад почему-то решил покинуть его и вступить в Братство. Здесь он также дослужился до высокой должности: стал начальником одного из пятнадцати округов, на которые была поделена страна, а значит, одной из пятнадцати самых важных персон североамериканской организации. Его седые волосы были коротко пострижены, а выражение серо-зеленых глаз было столь странным, что Мандштейн с трудом выдерживал их взгляд. Когда Кирби вот так посмотрел на Мандштейна, тот мысленно спросил себя: «И как я отважился написать этому человеку письмо?» Кирби едва заметно улыбнулся:

– Мандштейн?

– Да, сэр.

– Называйте меня братом, Мандштейн. Брат Лангхольт сообщил мне, что очень вами доволен.

«Вот как», – удивился Мандштейн.

Лангхольт подтвердил:

– Я рассказал начальнику округа, что вы честолюбивы, прилежны и активны. Указал и на то, что этими качествами вы обладаете как раз в необходимой степени, может быть, даже в избытке. Но в Санта-Фе все придет в норму.

Мандштейн не мог выговорить ни слова.

– Сэр… Э-э… Я думал, брат Лангхольт, что мне отказали в переводе в Санта-Фе.

Кирби кивнул:

– Так оно и было. Но этот вопрос ставился на повестку дня еще раз и был решен иначе. Там как раз нужны несколько аколитов, но не эсперов. Вот мы и пересмотрели вопрос. Конечно, желающих было больше, чем необходимо, так что можете считать, вам повезло. Надеюсь, вы не переменили своего мнения и по-прежнему хотите, чтобы вас перевели в Санта-Фе?

– Конечно, сэр… брат Кирби!

– Вот и хорошо! У вас неделя на сборы. – Серо-зеленый взгляд Кирби внезапно стал пронзительным. – Надеюсь, вы будете нам полезны и оправдаете наше доверие, Мандштейн!