Владимир Солоухин - Последняя ступень (Исповедь вашего современника)

49.Я к этому времени тоже начал собирать кое-какие иконы, и Кирилл в следующий приезд к отцу Алексею уговорил меня взять одну и пожертвовать лавре. «Для укрепления связей с РПЦ». Я взял Деисус, написанный на одной доске, но с тремя ковчежками, найденный мною под Ростовом Великим. Пожертвование было принято, и в последующие посещения лавры и академии я имел возможность видеть Деисус над дверьми при переходе одного коридора в другой. Висит он, наверное, там и сейчас.

50.После революции была восстановлена в России патриархия. При ненависти большевиков к религии и духовенству акция на первый взгляд непонятная. Но очень даже понятная. Иначе русская православная церковь подчинялась бы Вселенскому греческому патриарху, и при всех враждебных действиях против церкви иметь дело пришлось бы с ним. Дабы отделить РПЦ от Вселенского патриарха, поставили своего. Тогда уж все у себя, внутри страны, куда хочу, туда и поворочу. Первым патриархом был избран Тихон. Однако он не оправдал надежд. Он провозгласил анафему большевикам и открыто призвал всех верующих к борьбе с ними. Естественно, что его арестовали. Новый патриарх, следующий за Тихоном, был избран уже во время войны. Это был жест Сталина в сторону РПЦ. Алексей, о котором идет речь в этих записках, был, таким образом, третьим советским Патриархом Всея Руси.

51.Вот картинка, нарисованная бывшим комендантом Кремля П. Мальковым. Итак, ему поручили убрать Кремль к 1 Мая. И он убрал. Дальше точно по тексту. Мальков П. Записки коменданта Кремля, Молодая гвардия, 1968, с. 127.

«Вышел Владимир Ильич. Он был весел, шутил, смеялся. Когда я подошел, Ильич приветливо поздоровался со мной, поздравил с праздником, а потом внезапно шутливо погрозил пальцем.

– Хорошо, батенька, все хорошо, а вот это безобразие так и не убрали. Это уж не хорошо, – и указал на памятник, воздвигнутый на месте убийства великого князя Сергея Александровича. Я сокрушенно вздохнул.

– Правильно, – говорю, – Владимир Ильич, не убрал, не успел, рабочих рук не хватило.

– Ишь ты, нашел причину! Так, говорите, рабочих рук не хватило? Ну, для этого дела рабочие руки найдутся хоть сейчас. Как, товарищи? – обратился Ильич к окружающим.

Со всех сторон его поддержали дружные голоса.

– Видите? А вы говорите, рабочих рук нет. Ну-ка, пока есть время до демонстрации, тащите веревки.

Я мигом сбегал в комендатуру и принес веревки. Владимир Ильич ловко сделал петлю и накинул на памятник. Взялись за дело все, и вскоре памятник был опутан веревками со всех сторон.

– А ну, дружно! – задорно командовал Владимир Ильич.

Ленин, Свердлов, Аванесов, Смидович, другие члены ВЦИК и Совнаркома и сотрудники немногочисленного правительственного аппарата впряглись в веревки, налегли, дернули, и памятник рухнул на булыжник.

– Долой его с глаз, на свалку! – продолжал распоряжаться Владимир Ильич.

Десятки рук подхватили веревки, и памятник загремел по булыжнику к Тайницкому саду.

Владимир Ильич вообще терпеть не мог памятников царям, великим князьям, всяким прославленным при царе генералам… По предложению Владимира Ильича в 1918 году в Москве были снесены памятники Александру II в Кремле, Александру III возле храма Христа Спасителя, генералу Скобелеву… Мы снесли весь этот хлам, заявлял он, и воздвигнем в Москве и других городах Советской России памятники Марксу, Энгельсу, Марату, Робеспьеру, героям Коммуны и нашей революции». Выразительная картинка, не правда ли?

52.Надо оговориться, что пока рукопись лежала в столе с 1976 года, я этот эпизод – не утерпел – где-то в каком-то рассказе использовал. Ну так что же? У себя же взял, не у кого-нибудь. А отсюда изымать его жалко.

53.У читателя может возникнуть недоумение: как же так, действие в этих записях, судя по всему, происходит гораздо раньше переворота в Чили. Автора очень легко уличить в нарушении хронологии. Но, по-моему, это не должно смущать читателя. Действие происходит в советское время, в советский период. Разница же в несколько лет в ту или другую сторону не имеет никакого значения. Я пишу эту страницу в 1975 году. Пример с конфискацией дома Альенде свеж у меня в памяти, а главное, под руками. Тогда, в начале шестидесятых годов, к которому хронологически, но условно, конечно, относится наш разговор, я мог привести какой-нибудь другой пример. Мало ли переворотов совершается то и дело, и при каждом что-нибудь конфискуется. Не Греция, так Эфиопия, не Эфиопия, так какая-нибудь Ангола, не Ангола, так Португалия. Не копаться же ради буквы и формальной точности в старых газетах, когда в руках у меня свежий пример той же сути. Объяснившись таким образом с возможным читателем, я и впредь буду пользоваться, если понадобится, примерами, которые остались у меня в памяти, не обязательно привязанными к тем условным шестидесятым годам. Если я услышу в ЦДЛ или на писательском собрании характерную фразу сегодня, то почему бы мне не использовать ее. Уверяю вас, ЦДЛ шестидесятых годов и ЦДЛ 1975 года – это один и тот же ЦДЛ по своей сути.