Александр Каревин - Сумерки невежества. Технология лжи, или 75 очерков о современной фальсификации истории Украины

Любопытно, что Билинский приводит ту же цитату, но в несколько «усеченном» виде: «В то же время умер Ярослав, бывший великим князем… Он только что был приглашен к матери императора, которая… дала ему есть и пить из собственной руки». Нужны ли к этому комментарии? Здесь уместно, пожалуй, вспомнить еще одно изречение из Себастьяна Бранта: «О, сколь неумные лгуны — их трюки сразу же видны».

Вот автор «Страны Моксель» рассказывает о «фальсификации» текста Повести временных лет, будто бы осуществленной «московскими мужами от науки» по приказу Екатерины II, «о чем свидетельствовал и говорил А.А. Шахматов». А у академика Алексея Шахматова речь идет о вставках в текст летописи, сделанных в 1116 и 1118 годах, когда не было еще ни Москвы, ни тем более «московских мужей от науки». Да и Екатерина II, если не ошибаюсь, к тому времени еще не родилась.

Достается от сочинителя и Александру Невскому, все подвиги которого объявлены в книге опять же «российскими шовинистическими мифами», распространенными все той же Екатериной II. Билинский якобы обнаружил собственноручное «признание» императрицы на сей счет. В «Размышлениях о проекте истории России ХVIII века» государыня будто бы «четко записала», что в 1237 году Александру «так называемому Невскому» было «не больше 5–6 лет». Следовательно, ни в Невской битве (1240 год), ни в Ледовом побоище (1242 год) участвовать он не мог, да и сами эти сражения, по заверению Билинского, выдумка. «Великие и неоспоримые свидетельства оставила императрица», — констатирует «разоблачитель мифов».

Свидетельства, конечно, неоспоримые. Но у Екатерины II рассказывается о событиях середины 1220-х годов (а не 1237-го), когда Александру Невскому действительно было не больше 5–6 лет. Чем никак не опровергаются известные исторические факты.

Вот сочинитель повествует о том, что московская государственность происходит из Золотой Орды. Он ссылается на труд русского автора конца ХVII века Андрея Лызлова «Скифская история». Там, по сообщению Билинского, приведен диалог между «двумя высокопоставленными воинами московского воинства», называющими Орду своим Отечеством. Сочинитель цитирует этот диалог и добавляет: «Лучше не скажешь!»

Цитата на этот раз верная. Только разговор тот происходил не между природными московитами, а между находившимися тогда на русской службе бывшим крымским ханом Нур-Даулет-Гиреем и его мурзой, о чем Билинский «позабыл» сообщить читателям.

И так во всем, на протяжении всего повествования! Напомню еще раз: с помощью сего сочинения на Украине насаждается «национальное сознание», утверждается «историческая память». Билинский премирован именно за это. Заслуженно? Лауреат перевирает почти всех авторов, на которых ссылается, — от Нестора-летописца до современных ученых. Ложь эта примитивная, легко выявляемая при первой же проверке. Но творец «Страны Моксель» уверен: для современной Украины сойдет и такое.

И ведь действительно сходит.

Не без колебаний выбрал я для этой главы такое название. Обычно под технологией мы понимаем что-то сложное, требующее специальных знаний. А тут…

В предыдущей главе уже говорилось об опусе Владимира Билинского «Страна Моксель». Думается, каждому хоть мало-мальски сведущему в истории читателю будут очевидны невежественность, лживость и (уж простите!) глупость упомянутого сочинителя. Сомнения могут возникнуть лишь в тех случаях, когда, для подкрепления своих разглагольствований, Билинский апеллирует будто бы к историческим фактам, как бы цитирует труды ученых, пересказывает нечто, якобы давно и точно установленное наукой. Ведь автор «Страны Моксель», как правило, дает точные указания на то, откуда почерпнул он ту или иную мысль, взял такую-то информацию, привел соответствующую цитату. По идее это должно внушать доверие. А поддержанные «фактами» и «цитатами» утверждения самого Билинского приобретают наукообразный вид, кажутся уже не его собственными измышлениями, а неопровержимой истиной.

Вот только «казаться» и «быть» — понятия различные. Не все, что кажется, есть таковым на самом деле. Многочисленные библиографические ссылки приведены в «Стране Моксель» именно для вида, в расчете, что проверять их никто не станет.

Проверять же надо, ибо в «цитируемых» Мокселем-Билинским работах содержится совсем не то, в чем пытается он уверить читателей. А главное — точно так же поступают многие подельники Билинского. Его сочинение является хрестоматийным примером, на котором можно демонстрировать методы обмана. Это тоже технология, хоть и весьма примитивная. Потому и стоит уделить «Стране Моксель» еще немного внимания.