Александр Каревин - Сумерки невежества. Технология лжи, или 75 очерков о современной фальсификации истории Украины

И ведь «кумекает». И «выправляет». Например, российского археолога Алексея Уварова, проводившего в ХIХ веке раскопки на территории бывшего Ростово-Суздальского княжества. Уваров обнаружил там много арабских и западноевропейских монет, но ни одной киевской. И к неудовольствию Билинского, не объяснил этот факт.

«Как с гуся вода. Даже единым словом не обмолвился!» — возмущен сочинитель. И берется «доделывать» будто бы не доделанное ученым. «Следуя логике великого археолога А.С. Уварова, мы вправе продолжить его мысль», — не испытывая никаких сомнений, рассуждает автор опуса. Вправе потому, что «А.С. Уваров попросту проигнорировал очевидный факт. Как его проигнорировали и десятки других российских историков».

Вот за всех этих историков Билинский и «делает вывод» о полном отсутствии на протяжении IХ–ХIII веков каких бы то ни было связей между Киевской Русью и Ростово-Суздальской землей. То есть между предками нынешних украинцев и великороссов.

«Надеюсь, это очевидно, — уверенно заявляет он. — Хотя «старая московская ложь» до сих пор и не позволяет нам непринужденно, легко принять эту простую, очевидную аксиому. Однако не забывайте: Киев чеканил монеты с Х по ХIII век и далее, во времена Литовского и Русского княжества, в ХIV–ХV веках. Эти истины несокрушимы».

Между тем очевидным и, вероятно, несокрушимым является невежество сочинителя «Страны Моксель». Киевские монеты чеканились эпизодически и в небольшом количестве. Дважды при князе Владимире Святославиче (вскоре после принятия христианства и затем, после долгого перерыва, почти в самом конце правления этого князя) и при его непосредственном преемнике Святополке, вскоре лишенном власти. И все. Такие монеты являлись не столько средством денежного обращения (эту роль в Древней Руси выполняли арабские и западноевропейские монеты), сколько знаками государственного суверенитета. А с ХI века на Руси наступает безмонетный период, продолжавшийся почти до самого конца ХIV века.

Историкам это хорошо известно. Билинскому, естественно, нет. Как неизвестно ему и многое другое.

«Христианских курганов не обнаружено», — комментирует автор опуса другой аспект археологических раскопок в бывшей Ростово-Суздальской земле. Данное обстоятельство, по его мнению, опять же свидетельствует о том, что христиан там не было, а были исключительно язычники финно-угры. Только вот сами курганы — захоронения преимущественно дохристианской эпохи, о чем, как видно, сочинитель не подозревает.

Не знает он и о том, что такое летописные своды. В «Стране Моксель» утверждается, что все такие своды были написаны по приказу Екатерины II, чтобы подменить ими подлинные летописи. Факты свидетельствуют несколько об ином. Летописные своды известны на Руси с ХI века. Таковым сводом являлась и знаменитая Повесть временных лет, и предшествующие ей летописи. «Для составления новых летописей использовались более ранние летописные записи, — поясняется в научной литературе. — Поэтому обширные летописи, как правило, представлены соединением многих источников в одно целое, т. е. являются летописными сводами». Но требовать от Билинского знакомства с научной литературой — значит требовать от него слишком многого и, видимо, непосильного.

И так далее. Вновь-таки: перечислять ляпы скандального невежды можно долго, но одной и даже нескольких глав для этого не хватит.

В заключение о лживости разбираемого сочинения. Проявлений лжи в «Стране Моксель» также предостаточно. Врет Билинский безудержно. Он «сокращает» цитаты (так, что меняется смысл сказанного), приписывает другим авторам собственные измышления, извращает факты. При этом, не скромничая, называет свое вранье «величайшей истиной», а все, что ему противоречит, «величайшей ложью».

Например, автор разглагольствует о якобы украденном великороссами у украинцев имени Русь. Он уверяет, что вплоть до ХVIII века «московитов» Русью «никто не называл». И добавляет: «Напоминаю вам, что эти истины начали фиксироваться в мире с 1246 года, когда папский посол Плано Карпини проследовал из Европы через Киев в Сарай и Каракорум».

Обращение к первоисточнику показывает нечто прямо противоположное. «В то же время умер Ярослав, бывший великим князем в некоей части Руси, которая называется Суздалем, — читаем у Плано Карпини о смерти великого князя Ярослава Всеволодовича (отца Александра Невского). — Он только что был приглашен к матери императора, которая, как бы в знак почета, дала ему есть и пить из собственной руки».