Сергей Кара-Мурза: Манипуляция продолжается. Стратегия разрухи

Росстат объявил, что в 2008 г. капитально отремонтировано 12,3 млн. м 2жилья. Значит, строительным организациям выплачено в 5–8 раз меньше, чем предусмотрено сметой Ассоциации строителей России и Союза инженеров-сметчиков в ценах 2008 г. Это противоречие никем не объяснено. Вероятно, достигнут компромисс – немного уступили строители, а заказчики сократили перечень работ (например, не заменить кровлю, а покрасить и т. п.).

Суммарные поставки тепла в России составляют более 2 млрд. Гкал/год (более половины идет на отопление), что эквивалентно 2,5 триллионов кВт/ час электрической энергии. Если представить себе, что в России действительно было бы реализовано предложение перевести отопление России, «как на Западе», на электрические автономные нагреватели, то это стоило бы населе. нию 5 триллионов руб., или 208 млрд. долларов в год (при цене 1 кВт часа 4 руб. – «как на Западе»).

Инвестиции в основные фонды Российской Федерации в 2006 г. не достигли и половины от уровня 1990 г. Но и в этой небольшой величине львиная доля направлена на финансирование анклавов хозяйства, работающих на мировой рынок, или обслуживание этих анклавов. Инвестиции в добычу энергоресурсов и металлургию, в транспорт и связь, в операции с недвижимостью и торговлю составили в 2006 г. 61 % всех инвестиций.

Вскользь отметим этический аспект этого суждения. Да, многие из нас (возможно, большинство), действительно несчастнейшие из людей – у нас расчленили страну, отняли заводы и землю, наши соотечественники-старики роются в мусоре. И все это – из-за нашей несостоятельности как граждан. Нас мучает совесть. Чему же тут мы должны радоваться? Да с нами ли говорит эта власть?

В 1135 г. в Новгороде специальной грамотой забота о мерах и весах поручалась церкви Святой Софии и епископу церкви святого Иоанна со ссылкой на грамоту царьградского патриарха Фотия, в которой утверждалось, что «искони от бога» было установлено «торговые весы, мерила и чаши от весов блюсти епископу без пакости». Начало государственной стандартизации в России датируется 1555 г., когда указом Ивана Грозного были установлены постоянные размеры пушечных ядер и введены калибры для проверки этих размеров. В 1761 г. в секретной инструкции Тульскому оружейному заводу было предписано, чтобы «на каждую оружейную вещь порознь мастерам иметь меры или лекала с заводским клеймом или печатью оружейной канцелярии, по которым каждый с пропорцией каждую вещь проверить мог» [102].

В 1929 г. была введена уголовная ответственность за несоблюдение обязательных стандартов.

Чуть позже, в январе 2009 г., в Давосе В. В. Путин сказал: «Кризис, буквально, висел в воздухе. Однако большинство не желало замечать поднимающуюся волну». Но ведь дольше всех «не желало замечать» именно российское правительство! Вот что следовало бы объяснить.

По сообщениям прессы, экс-заместитель председателя Госдумы, ныне председатель совета директоров группы «Еврофинанс», Михаил Юрьев, на этот счет высказался так: «Сейчас сложно сказать, для каких предприятий будет критично перейти в руки иностранцев, для каких – нет. Вообще, эта проблема не столь актуальная, как ее пытаются представить. Допустим даже, часть заложенных активов за долги перейдет иностранным инвесторам. Ну и что? Сейчас эти активы стоят в разы дешевле, чем суммы долгов. То есть можно только порадоваться за наших, и пожалеть иностранцев».

Российские корпорации брали кредиты на Западе под 10–15 % годовых, а Правительство размещало свои деньги за рубежом под 3–4 % годовых.

Кстати, как раз накануне этого Отчета вышел из ремонта и был введен в эксплуатацию второй гидроагрегат Саяно-Шушенской ГЭС – «новое устройство энергетического хозяйства» двинулось к первому сбою.

Ряд западных экономистов, а в России Ю. В. Яременко подчеркивали, что экономический рост – это рост национального богатства (а не только продукта). А значит, измерять надо не только потоки , но и динамику запасов, фондов .

Американский советолог Стивен Коэн в большой статье анализирует аргументы всех вариантов концепции «смертельного кризиса» советской системы (начиная с НЭПа) и делает вывод: «У нас не осталось больше теоретических или концептуальных оснований утверждать, что советская система была нереформируемой и, значит, как стало принято говорить, «обреченной» с самого начала горбачевских реформ. На самом деле, если тщательно изучить те перемены, которые произошли в Советском Союзе в период «перестройки» – особенно в 1985–1990 годах, то есть до того, как кризисы дестабилизировали страну, – то окажется, что система была замечательно реформируемой» [105].