Татьяна Югай - Адская машина принуждения к свободе

В канун либеральных реформ младореформаторы и их кураторы постоянно повторяли мантру: «Частный собственник эффективнее государства». На этой априорной предпосылке зиждилось обоснование необходимости приватизации. В то время в российской прессе и на телевидении велись оживленные дебаты о темпах, формах и методах, объектах и масштабах «разгосударствления» российской экономики. Создавалась видимость широкой общественной дискуссии, в пылу которой за кадром оставался вопрос о доказательной базе гипотезы о более высокой эффективности частной собственности по сравнению с государственной.

Каюсь, не задавалась этим вопросом и я, хотя в те годы только что защитила докторскую диссертацию по политической экономии и, более того, служила главным аналитиком в Аналитическом центре при Администрации Президента РФ. Тогда я и мои коллеги во многом принимали на веру посыл об эффективности частной собственности, который озвучивали члены команды Гайдара и близкие им по духу авторитетные российские ученые. К тому же напряженные рабочие будни оставляли мало времени для научного осмысления происходящего. Что, в конечном счете, служит слабым оправданием моего интеллектуального ослепления.

Когда по происшествии четверти века я задумала написать статью о приватизации в России и Италии, мне не удалось найти в работах наших главных отечественных приватизаторов сколь-нибудь удовлетворительного обоснования экономического превосходства частной собственности над государственной. Более того, совершенно отсутствовала методологическая база для исследования этого феномена. Даже научных определений самой приватизации не обнаружилось. Не веря собственным глазам, я перечитала все основные труды Гайдара со товарищи по данной тематике. Результат был удручающим в научном и чисто человеческом плане, поскольку главных героев-злодеев я знала не понаслышке.

Сразу оговорюсь, что не ставлю себе задачу очередного подведения итогов либеральных реформ или разоблачения главных действующих лиц. Этому посвящен огромный пласт отечественной и зарубежной научной и публицистической литературы. Моя цель более скромная и конкретная. А именно – верифицировать, т.е. опровергнуть или найти доказательства справедливости основной аксиомы приватизации об эффективном частном собственнике.

Труды Гайдара, Чубайса, членов их кабинета и западных советников можно условно отнести к двум этапам: 1) Написанные во время проведения процесса приватизации под их непосредственным руководством и по вполне понятным причинам носившие агитационный характер. 2) Опубликованные после отхода от «славных дел», когда началось осмысление произошедшего в духе самооправдания и обвинения политических противников, а также российского народа, из-за которых грандиозный план не был полностью и правильно реализован. К этому периоду можно отнести и публикации сотрудников Института им. Гайдара (ИЭП), Высшей школы экономики и др.

Во время чтения книг Гайдара у меня в голове крутились три первые строки, и читатель позже поймет почему. Сам же он взял в качестве эпиграфа три последние. Символично воссоединить их здесь.

На мой взгляд, наиболее полно, откровенно и цинично Гайдар высказал свою позицию в книге «Государство и эволюция», написанной в августе-сентябре 1994 г. и впервые опубликованной в 1997 году. Книга писалась по горячим следам после его второго хождения во власть в сентябре 1993 – январе 1994 г. в качестве исполняющего обязанности Министра экономики РФ. Забегая вперед скажу, что и в этой научно-популярной публикации Гайдар не дал убедительного теоретического обоснования необходимости приватизации. Вместе с тем здесь в концентрированном виде представлены основные постулаты антигосударственной (в буквальном смысле) концепции автора российских либеральных реформ. В известном смысле книга носит программный характер и позволяет понять идеологию и мотивацию российского неолиберализма. При этом автор рассматривает Россию в неолиберальную лупу, которая искажает историю страны и преувеличивает недостатки, а на Запад смотрит сквозь уменьшительные линзы, которые превращают его противоречия и пороки в милые, как у любимой женщины, несовершенства. Учитывая данное обстоятельство, я остановлюсь на содержании этой книги более подробно.