Юрий Ласточкин - Царское дело – быль или небыль

Но зачем ему вся эта канитель – взламывать свою же печать и вскрывать кладовую – содержимое которой он наверняка знал – только затем, чтобы вытащить оттуда кусок сукна, которым выстелят дно грузовика? Не проще ли было дать команду тем же, кого он послал за простынями прихватить еще и 3—4 одеяла с тех же кроватей и постелить их в кузов. Опять не подумал? Опять не сообразил? И в который уже раз усложнил задачу и себе и своим подельникам?

Идем дальше. Медведев/Кудрин говорит, что в кузове грузовика были насыпаны опилки. Тогда зачем вообще стелить еще и сукно? Только добро переводить, ведь все равно протечет. Сотрудники гаража позднее свидетельствовали, что когда шофер Люханов вернул грузовик в гараж с пробитым колесом и поврежденным бортом, дно кузова все было запачкано кровью. Значит, сукно не помогло, да и изначально не могло помочь, ведь оно быстро набирает влагу и так же быстро начинает промокать. Маловероятно, что Юровский не знал таких простых житейских истин. Значит, мы опять подходим к той же самой истории, когда одни взрослые, серьезные люди поручают другому взрослому человеку ну очень ответственное дело, а он вдруг, ни с того ни с сего, начинает совершать какие-то детские глупости и совершает их так много, что мы невольно задаемся вопросом, а все ли у него хорошо с головой? Ведь те, другие люди, могут его за это и наказать. Но нет, не наказывают, а даже наоборот – хвалят. И тогда мы потихоньку начинаем понимать, что у того человека была совсем другая задача и совсем другая мотивировка, а все те глупости он совершал специально для нас, чтобы мы поверили, будто он такой недалекий.Но на самом деле он просто оказался «меж двух огней», когда на него со всех сторон наседают серьезные дяди с совершенно разными требованиями и интересами, а он-то один и надо как-то выкручиваться. Вот он и выкручивается. Да, отпирает кладовую, да, достает этот рулон сукна, но на самом деле задача у него совсем другая.

Далее. Нормальный план: выносить трупы через прихожую и главный вход нижнего этажа, затем вдоль южной стены дома к тому месту, где секция внутреннего деревянного забора перпендикулярно соединяется с внешней секцией возле самых южных ворот (опять же за пару часов до расстрела дать команду снять 3—4 доски в этом месте забора) и там грузить в кузов грузовика – значительно быстрее и удобнее, поскольку, по свидетельству охранников, все автомобили выезжали с территории дома Ипатьева только через южные ворота, выходившие на Вознесенский переулок (из-за того, что и сам дом и прилегающая территория находились на довольно крутом склоне, автомобилям, а в особенности грузовикам, было тяжело преодолевать подъем, выезжая через восточные ворота на Вознесенский проспект). Но Юровский со товарищи не ищут легких путей. Вместо этого носилки с трупами носят через весь нижний этаж, т.е. через 4 комнаты, пачкая по пути все кровью, потом – через весь внутренний двор, далее – выносят за внутренний забор и только после этого – в грузовик, естественно, окропляя весь этот кружной и ненужный путь кровью жертв и проходя в виду часовых внешних постов, т.е. создавая, казалось бы, самим себе дополнительные трудности по дальнейшей уборке и очистке двора, пола и стен, а на самом делеоставляя, а лучше сказать, создаваяновых, независимых свидетелей в лице бойцов наружной охраны, которые ровным счетом ничего не видели, но всю жизнь совершенно искренне будут верить, а при необходимости и говорить, что были свидетелями убийства всей царской семьи, поскольку, стоя на своих постах, слышали яростную стрельбу, а через несколько минут после этого видели, как мимо них несут на носилках «окровавленные трупы», завернутые в простыни.

Дальше – больше. Нам рассказывают, как грузовик долго и нудно едет по лесу, то и дело срываясь колесами в ямы и канавы, в конце концов застревает между двух деревьев (как это?), как трупы перекладывают на пролетки, а, доставив на место и раздев, бросают в шахту – временное место сокрытия (по Юровскому), хотя тут же зачем-то бросают туда гранаты чтобы обрушить стены шахты. А кто мешал подобрать и подготовить не временное, а постоянное место захоронения? Времени что ли не было? Или возможностей? То есть, опять, уже в который раз, товарищи чекисты с завидным постоянством идут по пути создания для самих себя каких-то нелепых, никому не нужных трудностей и их последующего преодоления, причем и преодолевают они эти трудности как-то странно, так что отовсюду торчат то «хвосты», то «уши».