Джо М. Секимоньо - ЭТОСИЗМ

Я обнажаю душу тщеславию, агонии и восхищению, существующему в различных частях земного шара. Впоследствии, я изолирую свое сознание, чтобы распознать чувства. Пусть мне не хватает ловкости пальцев, чтобы умело играть на музыкальном инструменте, мои слова – моя музыка. Я сочиняю партитуру. Дело за Вашей бравурностью и мужеством, чтобы дотянуться до инструмента, который Вы выбрали и исполнить серенаду всему остальному миру.

Для художника высшая степень похвалы — это слеза. Как антагонистический писатель, я работаю в области, заставляющей читателей, чувствовать отвращение к современным социальным конструкциям. Я не буду изображать меланхолию с ламентациями Нины Симон: “Пожалуйста, не позволяйте мне быть неправильно понятым”. Я не позволю меценату и очернителям охотиться и подавлять меня как Льва Троцкого, как крысу. Любая попытка пробить мое сознание и освободить Альфреда Вилли или Руди Дучке будет тщетна. Я прошу о том, чтобы 33 полосы плоти, были вырваны из моей груди, затем шекке меня, так как я иду на запад и пересекаю реку Стикс что бы поцеловать М'Балья Камара.

В этой книге содержится две волны мыслей, следующие одна за другой. Временами я вкладываю накопленное годами в одну фразу. А иногда, секунда озарения даёт рождение множеству страниц. Однако, учтите, я не упокоюсь с миром до тех пор, пока мой мозг не будет подан, как трапеза пяти пятилетним детям племени Караваи, сидящим на грудах статуэток Каролин Брайант Донхэм и Труганини, пристально смотрящим на портрет Джианджианкомо Фелтринелли в то время, как им исполняет серенаду слепой датский комедиант, поющий “Кон те Партиро”. Пять дней спустя, пепел моих останков и то, что осталось от банкета должно быть развеяно вокруг Катеура, Парагвай.

“Что касается обвинений против меня, я не беспокоюсь. Я вне их нерешительной лживой морали, и таким образом, я вне забот”

— Фунмилайо Рэнсем-Кути

Сейчас, Вы смело погрузитесь в смертельно опасное путешествие, в мое интуитивное ощущение. Этосизм частично посвящение Антону Вильгельму Амо, жертве фанатичного академизма и его собственной схоластической странности, которая заставила его заплатить максимальную цену — лишение актуальности. В данный момент, мне доставит огромное удовольствие заставить Вас прочесть имя остроумного философа — Роберт Гук. И пусть Исаак Ньютон, сейчас перевернулся в своей могиле. Делая это, Вы спасаете мою принципиальность.

Чтобы высказать свою благодарность за Ваше понимание или интерес, я собираюсь сильно стучать в окружающие Вас массивные стены, освобождая от иллюзий, пока Вы не пробудитесь и не будете готовы помочь мне выгнать безрассудных демонов, проживающих в каждом обычном смертном. Вырастить Каина.

Возможно, я предпочел бы более спокойный маршрут в этой поездке, обворожительно декламируя устоявшиеся теории, создающие основу для течений социальной и политической идеологии. Но я отказываюсь воздержаться от злоупотребления моего права на сознание. Отказаться от любой из моих выводящих из себя особенностей и распылить свою личность, нельзя сказать, что невыполнимо, это совершенно исключено. Как бесстыдный диссидент, я живу с ощущением потребности закончить предложения, начатые храбрыми протагонистами или разрушить контекст конформистов.

Мой совет Вам и любому с несколькими нейронами реагирующему на эмпатические раздражители, если был укушен змеей со знаком доллара в конце ее хвоста — не бегайте кругами подобно курице с отрезанной головой. Продолжайте читать эту беспощадную книгу. Это — сорбент, чтобы избавить Ваше сознание от лжи. Во имя человечества, каждый должен быть умерщвлен, чтобы умереть, так и не одержав победы над всеобъемлющим абсурдом.

Этот литературный опыт, заправленный аяуаска, наполнит Вашу нервную систему появлением Томаса Кларксона. Попытка откусить большой кусок капитализма, коммунизма или перегруппированных позиций социализма и выплюнуть его в полыхающий костер не предпринята напрасно. Нет лучшего времени, чем двадцать первый век, чтобы пошатнуть опору в полемике о глобальном неравенстве, путем детального рассмотрения социально-экономической несправедливости.

Что, решительным образом, можете Вы или я достичь? Боритесь с цинизмом. Безотлагательность и упорство, существенные условия. Мы хорошо экипированы, чтобы искоренить распутность в распределении богатства и подготовить почву к альтернативе викторианского оправдания несправедливости. Несмотря на боль, всегда помните, что никто не появляется из ниоткуда. За каждым всегда есть история. То же самое относиться и к идеям. Ни одна ни рождается на пустом месте. Вопрос предшествует каждому ответу, ну или, по крайней мере, должен. Храбрость — несомненно, самая прославленная из всех достоинств. В тоже время для созданий, подобных мне, поощрение наиболее побуждает из всех пороков. В жизни нет ничего более ценного, чем проявление внимания.