Езид Гехинский - Россия во мгле, 2020. Книга первая

Невзирая на все отрицательные стороны белого режима: разница его с отходившим советским была слишком наглядна и разительна. Прежде всего упразднялась система террора, и жизнь освобождалась от тяготевших над ней нестерпимого гнёта, ужаса, неуверенности в завтрашнем дне, взаимной подозрительности. На смену тюремных оков, душивших мысль, совесть, всякое индивидуальное проявление, личное и общественное, расходившееся со взглядами коммунистической партии, появлялась кипящая жизнь обществ, союзов, политических партий, профессиональных организаций.

Какой государственный строй приняла бы Россия в случае победы Белых армий в 1919 – 1920 гг., нам знать не дано. Я уверен, однако, что после неизбежной, но кратковременной борьбы разных политических течений в России установился бы нормальный строй, основанный на началах права, свободы и частной собственности.

За шесть с лишним лет двух войн, за время русской революции я достаточно часто смотрел в глаза смерти и перенёс достаточно тяжёлые нравственные пытки. Но когда я подумаю о том позоре, о том страшном несчастии, когда поверженную в прах и раздёрганную в клочья Родину нашу на предстоящем судбище народов некому даже защитить, мне хочется рыдать от тяжкой, невыносимой боли…

Политика «сегодняшнего дня», без предвидения и учёта ближайшего будущего, ничего не стоит, а народные настроения, двигающие политику, не создаются вдруг.

Большевики с самого начала определили характер гражданской войны: истребление. Советская опричнина убивала и мучила всех не столько в силу звериного ожесточения, непосредственно появлявшегося во время боя, сколько под влиянием направляющей сверху руки, возводившей террор в систему и видевшей в нём единственное средство сохранить своё существование и власть над страной.

Пока есть жизнь, пока есть силы, не всё потеряно. Увидят «светоч», слабо мерцающий, услышат голос, зовущий к борьбе, – те, кто пока ещё не проснулся…

Нельзя – говорят одни – защищать Россию, подрывая её силы свержением власти… Нельзя – говорят другие – свергнуть советскую власть без участия внешних сил, хотя бы и преследующих захватные цели… Словом, или большевистская петля, или чужеземное иго. Я же не приемлю ни петли, ни ига».

Русская либерально-буржуазная оппозиция горячо приветствовала вступление России в войну на стороне союзников. С самого начала военных действий в царской армии катастрофически не хватало снарядов. А немецкая артиллерия засыпала царские войска градом снарядов. У царской армии не хватало пушек, не хватало даже винтовок. Иногда на трёх солдат приходилась одна винтовка. И было всё это, конечно, следствием огромного отставания промышленного развития России от ведущих капиталистических стран. А.Деникин позже писал: «Техническая отсталость наша – свойство относительно постоянное…»

Жертвуя миллионами своих солдат, оттягивая с западного фронта на восточный десятки немецких дивизий, царское правительство осуществляло тем самым не столько свои «самостоятельные», сколько чужие цели. Как же относились западные союзники к русскому солдату, к героическим усилиям плохо вооружённой, зачастую раздетой русской армии? Среди них широко бытовала теория несокрушимо мощного «русского парового катка» – дикая мысль о том, что неисчерпаемые людские резервы России, огромная русская армия одной своей физической массой способна, подобно прессу, паровому катку, раздавить передовую в техническом отношении немецкую военную машину. Наименее умные из них громогласно рассуждали о том, что жизнь одного из многих и многих тысяч русских солдат не так ценна, как жизнь «образованного» англичанина или француза.

И у царского правительства и у Временного правительства участие в войне было обязательством перед Антантой. Но таких обязательств не было у большевиков, которые выступали резко против ведения империалистической войны. Социально-политическая обстановка в стране была сложной. На первом месте стояла задача окончания войны. Солдаты устали от войны, больше не хотели воевать. Временное правительство же под давлением стран Антанты объявило о продолжении войны до «победного конца». Одним из главных обстоятельств, позволивших большевикам совершить государственный переворот, а затем довольно быстро захватить власть во многих областях и городах Российской империи, было присутствие в крупных городах России многочисленных запасных батальонов, не желавших идти на фронт. Именно обещание немедленного прекращения войны с Германией предопределило переход разложившейся за время «керенщины» Русской армии на сторону большевиков, что и обеспечило им последующую победу.