Иван Стародубцев - Россия – Турция - 500 лет беспокойного соседства

Декларацию, осуждающую односторонние действия России, вмешавшейся в ход конфликта, подписали США, Великобритания, Франция, Саудовская Аравия, Катар и «стратегический и многоплановый партнер России» – Турция. Стоит отметить отсутствие в этом ряду Иордании и ОАЭ, которые, как можно заключить, оказались совсем не против российских ударов по отрядам так называемой «умеренной оппозиции».

Эрдоган выступил с серией резких заявлений в том духе, что «Россия и Иран защищают убийцу» (то есть Асада) и «они (то есть Россия и Иран) ответят перед историей». Отсутствие между Россией и Сирией общей географической границы дало повод президенту Турции усомниться в том, что у России могут быть свои интересы в Сирии, а следовательно, основания для прямого вмешательства.

Вряд ли кого-нибудь, будь то в России, на Западе или в самой Турции, удивила тональность выступления Эрдогана. Константой внешнеполитического курса Турции в отношении Сирии практически с самого начала гражданской войны в этой стране стало требование: «сначала Асад должен уйти, а потом уже будем разбираться».

Впрочем, о том, что касается турецкой внешней политики и в особенности позиции этой страны по поводу событий «арабской весны» и сирийской гражданской войны, немало слов будет сказано в последующих главах. Здесь мы просто отметим, что в международной группе так называемых «друзей Сирии», созданной при лидирующей роли США и стран Запада и насчитывающей около 70 участников, Турция занимала весьма заметное место. Характерно, что второе заседание этого «клуба по интересам» прошло в 2012 году именно в Стамбуле ( прим. авт . – первое прошло в Тунисе). И турками же немало усилий и средств было затрачено на сколачивание из весьма разномастных исламистских группировок так называемой «умеренной» оппозиции. А тут такой кунштюк с российскими Военно-космическими силами…

Турецкие СМИ – рупоры официальной позиции Анкары и особенно местные бюро западных информационных агентств – подавали информацию нередко с заметным искажением и примитивизацией подоплеки российских действий в Сирии. Не будем сильно углубляться в то, что тогда приписывалось России, поскольку все это звучало достаточно традиционно и, прямо скажем, без особой претензии на оригинальность. Тут были и имперские замашки, и желание России устроить второй Афганистан, и «оседлать» сирийский процесс с тем, чтобы отвлечь взгляд мирового сообщества от Украины и избавиться таким образом от западных санкций. Ну или, по крайней мере, значительно снизить градус экономического давления на Россию с целью спасти «коллапсирующую российскую экономику». Однако Запад, демонстрируя редкую прозорливость, российскую уловку якобы «раскусил». В то же время в мировых СМИ начали появляться первые сводки «о сотнях и тысячах» жертв среди мирного гражданского населения, пострадавших от «ковровых бомбардировок» в ходе российских авианалетов.

Вопрос о том, в какой мере официальная позиция Анкары отражала настроения внутри турецкого общества в те дни по отношению к России, не имеет столь же простого, однозначного ответа. Несмотря на нарастающий информационный поток в СМИ о том, что, дескать, Россия встала на сторону «тирана Асада» против «простых» сирийцев, требующих демократических преобразований, образ нашей страны в Турции все же был образом друга и партнера. Этому в значительной степени способствовала личная популярность президента Путина среди турок, часто проводящих параллели между ним и своим лидером Эрдоганом, причем нередко в пользу первого. Все-таки кровь – не вода, а в сознании турецкого общества, впрочем как и российского, национальный лидер должен быть ярок, харизматичен и жёсток, в общем, как Эрдоган или как Путин.

Весьма ярко эта несколько иррациональная популярность Путина в Турции проявилась после выступления российского президента на 70-й, юбилейной сессии Генеральной Ассамблеи ООН 28 сентября 2015 года, которую можно рассматривать в качестве послания международному сообществу в преддверии непосредственного вступления России в сирийский конфликт.

Тогда многие турки аплодировали Путину чуть ли не стоя, называя его речь «исторической». Решительные действия России в Сирии, особенно в самые первые дни, когда еще не включился маховик антироссийской пропаганды, были охарактеризованы многими независимыми турецкими экспертами как своего рода прорыв блокады и успешное возвращение России на международную арену после конфликта на Украине. И это был не эмоциональный всплеск, а действительно попытка объективно разобраться в мотивации российской стороны.