Владислав Гончаров - Кто развязал Первую мировую. Тайна сараевского убийства

Берхтольд набросал также выдержанное в двусмысленном тоне письмо, которое Франц-Иосиф должен был подписать и отправить императору Вильгельму. Значительная часть письма, так же как и меморандума, была посвящена мирной программе Тиссы, дипломатическому сдвигу на Балканах, нажиму на Румынию, привлечению Болгарии и изоляции Сербии. Но начало и конец письма, так же как и приведенная только что приписка, должны были убедить обоих монархов в ответственности Сербии за сараевское убийство и, таким образом, создать фундамент, на котором Бертхольд мог бы построить военное выступление.

О самом военном выступлении здесь не упоминалось, потому что Берхтольд не желал до поры до времени вызывать тревогу у монархов. Но он полагал, что если они усвоят его точку зрения на ответственность Сербии, то согласятся сделать следующий шаг и одобрят вооруженное вторжение в Сербию. Если бы они этого не сделали, он мог бы вернуться к дипломатической программе Тиссы.

Королевское послание содержало следующие строки:

«…Я посылаю вам меморандум, составленный моим министром иностранных дел еще до ужасной катастрофы в Сараеве; после этого трагического события он особенно заслуживает внимания. Нападение на моего бедного племянника является непосредственным результатом агитации русских и сербских панславистов, которые имеют только одно желание – ослабить Тройственный союз и раздробить мою империю. По всем имеющимся данным, сараевское убийство не является делом отдельной личности, а есть результат тщательно подготовленного заговора, нити которого ведут в Белград. И хотя, вероятно, нельзя будет доказать соучастие сербского правительства, но не подлежит сомнению, что его политика, направленная на объединение всех южных славян под сербским флагом, способствует таким убийствам и что дальнейшее сохранение подобного положения угрожает постоянной опасностью моей династии и моим владениям…

Недавние ужасные события в Боснии, надо полагать, убедили и вас в том, что о дружеском устранении антагонизма между Австрией и Сербией говорить. уже не приходится и что мирная политика всех европейских монархов находится под угрозой, доколе в Белграде будет оставаться безнаказанным источник преступной агитации».

Это письмо вместе с меморандумом Берхтольда и его припиской было отправлено в Берлин с секретарем Берхтольда по Министерству иностранных дел, Александром Гойосом, облеченным особым доверием, и затем передано кайзеру австрийским послом графом Сегени в Потсдаме в воскресенье, 5 июля. Сегени писал об этом в своем донесении следующее:

«После того как я довел до сведения императора Вильгельма, что должен передать ему собственноручное письмо австрийского императора, я получил от их величеств приглашение на сегодня в 12 часов дня в новый дворец. Я передал его величеству письмо и приложенный к нему меморандум. Он с величайшим вниманием прочел в моем присутствии оба документа. Прежде всего он заверил меня, что он ожидал с нашей стороны серьезного выступления против Сербии, но в то же время он должен признаться, что сообщение нашего императора затрагивает чрезвычайно сложный европейский вопрос и поэтому он не хотел бы давать определенного ответа, пока не посоветуется с канцлером.

После завтрака, когда я снова подчеркнул серьезность положения, его величество уполномочил меня сообщить, что и в данном случае мы можем рассчитывать на полную поддержку Германии. Он должен, как он уже сказал, сначала выслушать мнение имперского канцлера, но он совершенно уверен, что Бетман-Гольвег будет с ним вполне согласен. Что касается нашего выступления против Сербии, то он полагает, что откладывать его нельзя. Россия, несомненно, займет враждебную позицию, но к этому он уже подготовлен много лет, и если даже дело дойдет до войны между Австрией и Россией, то мы можем быть уверены, что Германия окажет нам поддержку, соблюдая свою обычную верность союзнику. К тому же в настоящий момент Россия, по его мнению, отнюдь не готова к войне и, несомненно, весьма серьезно подумает, прежде чем решится взяться за оружие. Но она натравит на нас другие державы Тройственного согласия и будет раздувать пожар на Балканах.

Его величество сказал, что он понимает, как трудно Францу-Иосифу при его общеизвестной любви к миру вторгнуться в Сербию. Но если мы действительно решили, что военное выступление против Сербии необходимо, то он пожалеет, если мы упустим настоящий момент, который для нас так благоприятен…»