Владислав Гончаров - Кто развязал Первую мировую. Тайна сараевского убийства

Приблизительно то же самое сказал Габринович: «Мы говорили, что нам надо организовать сербов [в Боснии], снабдить их деньгами, динамитом и бомбами, чтобы они могли произвести революцию перед войной, с тем чтобы Сербия могла явиться и установить порядок». (Примеч. авт.)

На опасение нападения со стороны Австрии под руководством эрцгерцога часто указывалось как на мотив, побудивший Димитриевича к участию в заговоре. Но весьма мало вероятно, чтобы это опасение действительно было одним из его мотивов. (Примеч. авт.)

Рекули и Дюмен дают понять, что австрийские власти в Сараеве, вместо того чтобы организовать полицейскую охрану, помогли убийцам занять удобные пункты, а Шопен пытается доказать, что Габринович был австрийским агентом-провокатором и был направлен в Белград перед совершением убийства, для того чтобы создать впечатление соучастия сербов в этом деле. Все эти намеки – чистейшая выдумка. Не имеется также никакого подтверждения тому, что рассказывает хорват, Рудольф Бортулич, будто убийство является делом мадьяр. (Примеч. авт.)

Левитич добавляет к этому пикантную подробность: когда эрцгерцог остановился у одного из базаров, он столкнулся почти лицом к лицу с Принципом: «Принцип видел его, но не шевельнулся; за ним кто-то чужой, несомненно, полицейский агент заботливо протянул руку. В тот же день вечером Принцип в „кружке” рассказал нам об этой встрече». (Примеч. авт.)

Нельзя также согласиться с его мнением, что вся инициатива исходила из Боснии и что убийство было бы кем-нибудь совершено, даже если бы не были доставлены бомбы из Белграда, потому что в конце концов убийство было совершено при помощи браунинга, а браунингов было достаточно и без импорта из Сербии. Но все показания, данные на суде, свидетельствуют о том, что у молодых людей не было денег на покупку револьверов и что браунинги в Боснии было трудно достать. Илич собирался отправиться в Сербию, потому что только там он мог достать их. (Примеч. авт.)

Это опасение мести со стороны сербов, объяснимое террористическими действиями «Черной руки», очень живо изображается также некоторыми доверенными лицами, из которых состоял «туннель». Они говорили это в оправдание того, что оказывали содействие трем заговорщикам при переправе их из Белграда в Сербию. Так, например, школьный учитель в Прибое Кубрилович заявил: «Я боялся, что убьют мою семью. Наш дом находится всего в 6 милях от границы, и нас могут погубить в одну ночь – разорить и убить. Я слышал, какие ужасы учиняли тайные сербские организации в Македонии. Я опасался, что Принцип является членом одной из этих организации, и потому боялся за свою голову. Я полагал, что кто-нибудь стоит за Принципом, потому что иначе каким образом он мог бы получить бомбы. Мне рассказывали об одном землевладельце в старой Сербии, у которого истребили всю семью». (Примеч. авт.)

Согласно показаниям Принципа и Габриновича, Грабец тоже, услышав взрыв бомбы, решил, что это бомба Габриновича, потому что считал Илича и привлеченных им людей «второсортными». (Примеч. авт.)

Милан Гаврилович (№ 406), Симич (№ 420) и С. Симич (№ 467) по частичному списку членов, установленному Богичевичем («Le Proces de Salomque», с. 53–68). Он включает также в список, не указывая, однако, их номеров, племянника Пашича, Милютина Иовановича, бывшего секретарем в Министерстве иностранных дел, а в 1914 году – сербским уполномоченным в Берлине и впоследствии сербским посланником в Швейцарии. (Примеч. авт.)

Незадолго до того, как убийцы покинули Белград, князь Александр посетил правительственную типографию вместе с ее директором Живоином Дашичем, ярым сербским националистом. Там он познакомился с Габриновичем, которого Дашич взял на службу в качестве наборщика. Когда Габриновича после ареста допрашивали об этой встрече, он признал это обстоятельство, но затем вдруг отказался отвечать на дальнейшие вопросы, видимо, опасаясь запутать в свое дело князя Александра. Это обстоятельство вместе с доказательствами, собранными австрийцами в Белграде во время войны, внушили некоторым писателям мысль, что, может быть, Дашич и князь Александр были до некоторой степени посвящены в заговор об убийстве. Об этом пишут Фарос и ряд других исследователей, но это нельзя считать окончательно установленным. (Примеч. авт.)