Михаил Хазин - Лестница в небо. Диалоги о власти, карьере и мировой элите

В результате сам «первый слой» оказывается заложником своей политической формулы в том виде, в котором она оказывается воспринята «вторым слоем». Резкие повороты руля «государственной машины», противоречащие привычкам «второго слоя», будут в лучшем случае саботироваться, а в худшем – приведут к революции внутри самого правящего класса. Именно эта инерционность правящих классов делает полезным знание их происхождения и политических формул.

Как видите, Моска не просто открыл существование правящих классов, но и обнаружил их существенную особенность, невидимую (в силу неразвитости самого предмета наблюдения) для его предшественников. Для Макиавелли проблемы противодействия «второго слоя» резкой смене курса, диктуемой политической необходимостью, еще не существовало, его «доблесть» гарантировала единство правящего класса в любых условиях. Правящий класс Моски [555] Напомним читателям, что здесь идет речь о теоретической модели «правящего класса», а не о реальных правящих и стремящихся править властных группировках. , опирающийся на идеологизированный «второй слой», оказался менее свободен в своих действиях, а следовательно, менее долговечен. Удержание вечной власти в одних и тех же руках представлялось Моске несбыточной мечтой; будущее человечества он видел в тех же мрачных тонах, что и его прошлое:

«Вечно готовые на поиски того, что они считают благом, люди всегда находят предлог убивать и преследовать друг друга. Некогда они убивали и преследовали из-за трактовки догмы или отрывка из Библии. Затем убивали и преследовали во имя Царства свободы, равенства и братства. Сейчас они убивают и преследуют, дружески мучают друг друга во славу других вероучений. Завтра, возможно, они станут убивать и мучить друг друга с целью уничтожить последние следы жестокости и несправедливости на земле! » [Моска, 1994(2), с. 116].

Читатель.Хотел было спросить, применял ли Моска свою теорию на практике, но после такого заключения даже и не знаю... Зачем создавать теорию, которая не оставляет никакой надежды?

Теоретик.Моска ответил бы вам, что задачей ученого является видеть мир таким, каков он есть, а не таким, каким его хочет видеть жаждущая подчиняться толпа. Если беспристрастный исторический анализ показывает, что во все времена и у всех народов правящие классы формируются одним и тем же способом, а потому неспособны к дальнейшим изменениям, то следует честно признать этот неприятный факт и действовать дальше с учетом его существования.

Одной из практических рекомендацией, вытекающих из этого вывода, станет отношение к такому правящему классу как к еще одному инструменту (подобному государственной машине), который нужно менять, когда он приходит в негодность. Другим способом контроля над «широким» правящим классом может быть воспитание его «второго слоя» в духе беспрекословного повиновения любым решениям «первого слоя» (догмат о непогрешимости партии) [556] Оба этих способа были в XX веке взяты на вооружение разными властными группировками; западные группировки предпочли первый (превратив публичную политику в клоунаду), группировки развивающихся стран – второй (создав вождистские партии и организации). Но это уже другая история. . Но такого рода рекомендации могут быть адресованы только узкому кругу лиц, свободных от идеологических предрассудков собственного правящего класса, только его «первому слою»; а потому было бы странно искать подобные рассуждения в книгах для широкой публики. Сам Гаэтано Моска несколько десятилетий [557] С 1888 года, когда Моска начал работать секретарем ди Рудини, и вплоть до 1922 года, когда власть в Италии перешла к группировке Муссолини. Вопрос, произошло ли это в силу деградации предыдущей властной группировки или же она просто поменяла себе правящий класс; требует отдельного исследования. находился в итальянской политической элите (с 1909 года парламентарий, в 1914-1916-м помощник министра, с 1919 года сенатор) и имел все возможности для приватного разъяснения своих идей «двум-трем дюжинам людей у руля государственной машины».

Судя по дальнейшим событиям (переворот Муссолини, Вторая мировая война, упразднение монархии в 1946 году), эти советы не слишком помогли наследникам «консортерии». Но прогнозы, которые мы встречаем в публичных текстах Моски, позволяют предположить, что виноваты в этом скорее слушатели. Вот, например, оценка ситуации 1923 года (2-е издание «Элементов»):