Мартин Ли - Фашизм - реинкарнация. От генералов Гитлера до современных неонацистов и правых экстремистов

Вернувшись в Брюссель, Тириар продолжал следить за развитием политической борьбы. Он собирался вновь посетить Россию, однако этому не суждено было случиться. 23 ноября 1992 года 70-летний бельгиец скончался во сне от сердечного приступа. Внезапно умершему Тириару отдали почести российские националистические издания, включая «День», опубликовавший некоторые его работы. Одна из статей умоляла его коллег национал–большевиков продолжить работу над созданием мощного континентального блока, о котором он так долго мечтал. «Необходимо выстроить идейные, теоретические и политические связи между ясно мыслящими элитами бывшего СССР и Западной Европы, — писал Тириар. — Эта революционная элита должна объединиться, чтобы изгнать американских захватчиков с европейской земли» [722].

Западноевропейские ученики Тириара, исполняя его заветы, создали «Европейский освободительный фронт» («European Liberation Front», ELF), поддерживавший регулярные связи с российским «Фронтом национального спасения». Случайно или нет, название ELF уже использовали Фрэнсис Паркер Йоки и его английские сподвижники в конце 1940‑х годов, когда они пытались создать подпольную неонацистскую сеть, которая должна была совместно с Советским Союзом действовать против американских оккупационных сил в Западной Европе. Поздний «Европейский освободительный фронт» был образован из мелких групп «национал–коммунистов» нескольких европейских стран, включая Бельгию, Францию, Италию, Швейцарию и Венгрию. Каждая из этих крохотных «красно–коричневых» структур состояла из неофашистов и неосталинистов, разделявших политическое кредо Тириара [723].

«Европейский освободительный фронт» приветствовал заявление руководства «Фронта национального спасения» о создании теневого правительства России и подготовке к захвату власти. В сентябре 1993 года Ельцин распустил российский парламент. Этот указ положил начало кровопролитным столкновениям между верными Ельцину кругами и так называемыми «патриотическими силами», собравшимися у Белого дома в Москве, где находился парламент страны.

Чувствуя, что столь долго ожидавшаяся гражданская война начнётся с минуты на минуту, Лимонов со своими сторонниками прибыл к зданию парламента. К ним присоединились тысячи «красно–коричневых» экстремистов, включая штурмовиков–чернорубашечников Баркашова, которые, ожидая столкновений, прибыли на место вооружёнными. По мере роста напряжённости «Европейский освободительный фронт» направил в Москву несколько своих представителей, чтобы подчеркнуть свою солидарность с российской оппозицией. Представлявший «Европейский освободительный фронт» французский неофашист Мишель Шнайдер (Michel Schneider), ранее сопровождавший Тириара в его поездке в Москву, был ранен около Белого дома, когда в начале октября Ельцину удалось убедить армию послать на штурм танки [724].

В ходе штурма погибли сотни людей, гораздо большее число получило ранения. Лимонов и ряд других руководителей оппозиции были отправлены в тюрьму. Однако Баркашову с десятками вооружённых боевиков после ожесточённого сопротивления удалось покинуть осаждённое здание по подземным тоннелям. Через несколько недель неизвестный выстрелил в Баркашова из проезжавшего мимо автомобиля. Силы безопасности арестовали главу российских неонацистов в больнице, где он выздоравливал. Баркашов тоже отправился за решётку.

Тем временем Ельцин предпринял ряд спешных шагов, чтобы заставить замолчать своих критиков. Он закрыл «День» и некоторые другие антиправительственные газеты. Была запрещена деятельность нескольких политических партий. В конце года создалось впечатление, что российский президент одержал верх. Затем произошло нечто совершенно неожиданное.

«Когда я приду к власти, настанет диктатура. Я сделаю это без танков на улицах. Тех, кого надо арестовать, арестуют тихо, ночью. Возможно, мне придётся расстрелять сотню тысяч человек, но остальные 300 миллионов будут жить в мире» [725].

Так говорил Владимир Вольфович Жириновский, деятельный рыжеволосый ультранационалист, разгромивший своих соперников на парламентских выборах в декабре 1993 года. Талантливый оратор с гитлеровской харизмой, этот потенциальный тиран вызывал своих врагов на дуэли и совершенно спокойно делал шокирующие заявления. Жириновскому, похоже, нравилось играть роль «юродивого», эксцентричного политического клоуна, чьи непредсказуемые выходки каким–то образом содержали в себе элементы русской народной мудрости. Буквально за секунду он мог сменить образ святого дурачка на святого тирана: «Я всемогущ!.. Я последую примеру Гитлера» [726].