Мартин Ли - Фашизм - реинкарнация. От генералов Гитлера до современных неонацистов и правых экстремистов

Для Цундела и Альтханса антисемитизм был верой. Как представлялось, для Жириновского это была всего лишь уловка, циничная попытка воспользоваться популярным российским предрассудком. Цундел задавался вопросом, был ли Жириновский действительно фашистом или тёмным дельцом [732].

У Герхарда Фрая, главы размещавшейся в Мюнхене партии «Немецкий народный союз» («Deutsche Volksunion», DVU), подобных сомнений не возникало. Он был главной немецкой связью Жириновского и самым активным его пропагандистом в фатерланде. Жириновский выступал на двух съездах DVU, в августе 1992 и октябре 1993 года, и Фрай, преуспевающий издатель, оказывал финансовую поддержку его политическим кампаниям. Ультраправая DVU позднее подписала договор о сотрудничестве с партией Жириновского [733] , [734].

Для Фрая и его коллег по партии «Немецкий народный союз» Жириновский был столь же дорог, как сосиска к пиву. Причина подобного энтузиазма лежала в призывах российского политика к «стратегическому союзу между Россией и Германией». Фактически Жириновский выступал за возобновление договора, заключённого между Гитлером и Сталиным в 1939 году, утверждая, что с юридической точки зрения он до сих пор сохраняет свою силу. «У Германии и России снова должна быть общая граница», — заявлял он. Это подразумевало новый раздел Польши, возвращение Германии Восточной Пруссии и Кенигсберга. Жириновский поддерживал подобное развитие событий при условии, что Россия сохраняет за собой Прибалтику, Украину и другие бывшие советские республики. Согласно планам Жириновского, Германия могла также претендовать на Австрию и Чешскую Республику. В обмен на это немцы должны были содействовать расширению России на Юг. Если Германия и Россия будут действовать вместе, настаивал Жириновский, бросить вызов им не сможет никто [735].

Хотя позднее Жириновский высказывался в пользу уничтожения Германии ядерным оружием в случае, если она будет вести себя неподобающим образом, его тесные связи с партией «Немецкий народный союз» шли на пользу обеим сторонам. Русские получили наличность, в которой сильно нуждались, в то время как Фрай, достаточно маргинальная фигура в немецкой политике, благодаря своим связям с Жириновским стал часто мелькать в средствах массовой информации. Это способствовало укреплению репутации Фрая среди немецких неонацистов, конфликтовавших в годы «холодной войны» с DVU, так как последний поддерживал НАТО и Атлантический союз. Ещё до того, как Фрай в 1971 году создал «Немецкий народный союз» с заявленной целью «спасения Германии от коммунизма», он получал закулисную поддержку от генерала Рейнхарда Гелена, могущественного главы боннской разведки. Однако после окончания противостояния сверхдержав лидер DVU быстро сменил пластинку и начал настаивать на выходе Германии из НАТО. Его газеты стали публиковать зажигательные статьи, критиковавшие США и выставлявшие Россию в качестве наиболее приемлемого партнёра Германии после окончания «холодной войны». Фрай также присоединился к хору неонацистских агитаторов, выражавших солидарность с Саддамом Хусейном и осуждавших войну против Ирака, начатую в 1991 году возглавлявшейся США коалицией [736].

Внезапный разворот Фрая был очень характерен для весьма поверхностной лояльности, которую испытывали многие немецкие националисты по отношению к «Западу». В конце концов это была во многом искусственная структура, основанная на политическом разделении Европы и поддерживавшаяся экономической и военной мощью Соединённых Штатов. Германия и Россия, напротив, принадлежали к одной и той же географической общности — Евразии, и у них была длительная и сложная общая история. После падения Берлинской стены Германия стала крупнейшим торговым партнёром России, между военными двух стран также существовали прочные связи. Подобное развитие событий находилось под пристальным наблюдением разведывательных служб США, опасавшихся восстановления оси Берлин — Москва и пытавшихся задушить её в зародыше. Хотя о таком никогда не говорилось в открытую, это была одна из причин, по которой Вашингтон присоединился к Германии в тайной помощи наращиванию военной мощи Хорватии, невзирая на введённое ООН эмбарго на поставки оружия в эту страну. Вначале американские дипломаты раскритиковали признание Германией Хорватии. Сменив направление действий и приняв сторону Загреба, американские политики умиротворили Бонн, вызвали недовольство Москвы и спровоцировали напряжённость в отношениях Германии и России, и без того омрачавшихся шпионскими скандалами и иными проблемами [737].