Олег Назаров - МЮНХЕН-1938 - Падение в бездну Второй мировой

В 1930‑х гг. после прихода к власти в Германии нацистов, когда украинское движение стало заметно радикальнее, обнаружив тесные связи с Берлином, чехословацкие власти пересмотрели свою политику в Подкарпатской Руси, сделав ряд уступок представителям русофильского движения и русинофильской ориентации, трактовавшей местных русинов как отдельный восточнославянский народ. Однако украинское движение к этому времени уже пустило довольно глубокие корни в Подкарпатской Руси, что проявилось в ходе трагических событий 1938–1939 гг.

Общее резкое обострение ситуации в Чехословакии в сентябре 1938 г. в связи с судето–немецким кризисом коснулось и самой восточной чехословацкой провинции. Соперничество между традиционным карпа- то–русским направлением среди местных русинов и украинским движением в Подкарпатской Руси стало приобретать все более конфликтные формы. Представители чехословацкой администрации в Подкарпатской Руси стремились по возможности разрядить обстановку в регионе. Выступая на съезде студентов в Мукачево 10 сентября вице–губернатор Подкарпатской Руси Ярослав Мезник заявил, что противоречия между русским и украинским направлениями «не являются проблемой только подкарпатских русинов, это старая проблема огромного стомиллионного русского национального организма… Данная проблема представляется не племенной или расовой, но чисто идеологической. Подкарпатские русины относятся к малорусской этнической группе. Можно дискутировать об идеологической основе как русской, так украинской и так называемой местной национально–культурной ориентации.» [415] Moravsky zemsky archiv v Brne (MZA), fond Mezrnk Jaroslav, JUDr. Znacka G 400, karton 7, inv. Oslo 180, s. 67. .

Характеризуя современное ему положение в Подкарпатской Руси, Мезник подчеркивал, что противоречия между русским и украинским движением в подкарпатском регионе «приобрели острые и нежелательные формы. Возникла борьба, в которой обе стороны обвиняют друг друга в некорректности, нелояльности и насилиях» [416] Ibidem. .

По мнению высокопоставленного чехословацкого чиновника, подкарпатским русинам поможет «лояльность и терпимость», которые будут способствовать нахождению «модус вивенди при решении национальной, языковой и политической проблемы, означающей раскол вашего народа, столь слабого как в численном отношении, так и в отношении хозяйственном и культурном» [417] Ibidem. S. 69. .

Однако представители местного карпато–русского движения не согласились с аргументами Мезника, вступив с ним в полемику. По словам одного из лидеров подкарпатских русофилов Стефана Фенцика, к моменту вхождения Подкарпатья в состав Чехословакии там «не было никакого украинского вопроса. Этот вопрос возник позже в результате недобросовестной политики определенных деятелей, которые были в этом заинтересованы, дабы разделить подкарпаторусский народ и задержать введение автономии. Нам и сейчас неизвестен украинский вопрос, ибо особого украинского народа де факто не существует» [418] Ibidem. S. 72. .

Мюнхенское соглашение до основания потрясло политические основы существования чехословацкой республики, резко активизировав борьбу словаков и русинов за автономию. В результате него, а также последовавшего вслед за ним Венского арбитража Германия, Венгрия и Польша оккупировали почти треть территории Чехословакии, лишив ее наиболее важных в военно–стратегическом и экономическом отношении регионов. В откровенной беседе с полпредом СССР в Праге Александровским министр иностранных дел Чехословакии Камиль Крофта сказал 3 октября 1938 г., что в результате Мюнхенского сговора «Чехословакия превращена в фикцию, государство без всякого значения, без собственной линии поведения. Недалеко то время, когда она превратится в безвольный придаток Германии» [419] Год кризиса. 1938–1939. Документы и материалы. Т. 1. Москва, 1991. С. 45. .

По образному выражению одного чешского публициста, карта по- слемюнхенской Чехословакии напоминала «труп, обглоданный гиенами», а население страны превратилось в «ходячих мертвецов, стремящихся исключить реальность из своей повседневной жизни» [420] Kuras B. Cesi na vlasku. Praha, 1999. S. 162. .

Общая деморализация населения Чехословакии, готового к борьбе против германской агрессии, но оставленного своей политической элитой, распространилась и на русинов Подкарпатской Руси. В основной своей массе они также были охвачены патриотическим подъемом и выражали готовность защищать республику от нацистской агрессии с оружием в руках. «Республика и весь народ готовы к обороне. Каждый гражданин сегодня солдат. Всем нам грозит общий враг — немецкий империализм, — писала газета «Русский народный голос» в канун Мюнхенского сговора 28 сентября 1938 г. — .Подкарпаторусские граждане. идут защищать свой дом, свою семью и свою землю. Карпаторусы не хотят никакого “самоопределения” по рецептам Будапешта, Варшавы или Берлина.» [421] MZA, fond Mezrnk Jaroslav, JUDr. Znacka G 400, karton 7, inv. cislo 180, s. 140. .