Олег Назаров - МЮНХЕН-1938 - Падение в бездну Второй мировой

В ночь с 19 на 20 сентября Бенеш сформулировал ответную ноту правительствам Англии и Франции, и утром снова собралось правительство для ее обсуждения и одобрения. Содержание ответа, по Бенешу, сводилось к следующему: а) Французско–британские предложения, касающиеся жизненных интересов Чехословакии, были сделаны без договоренности с ней. Они требуют от правительства нарушения Конституции и ряда других важнейших государственных законов. Они означают уродование государства, его экономический и коммуникационный паралич, а со стратегической точки зрения выдачу его на милость Германии и в недалеком будущем его полное подданство Германии. Они означают одновременно полное нарушение баланса в Центральной Европе, угрозу безопасности всех центрально–европейских государств, а следовательно, и Франции.

б) Чехословацкое правительство сделало все, чтобы договориться с немецким меньшинством. Трудности возникли не внутри республики, а из Берлина. Но с Берлином Чехословакия имеет Арбитражный договор. И она предлагает, чтобы спор с Германией был решен на основе этого договора. Чехословакия до сих пор выполняла все свои договоры. Она останется им верна и ныне, особенно договорам и узам с Францией и Великобританией.

в) Если же Франция и Великобритания будут настаивать на своих требованиях, речь пойдет не только о судьбе Чехословакии, но и о судьбе других стран, и особенно о судьбе Франции [94] Dr. Edvard Beneš. Mnichovské dny. S. 255–258. .

Англо–французские предложения, по сути, были отклонены. Соответствующую ноту оба посланника получили 20 сентября между 8 и 9 часами вечера. Но уже в ночь с 20 на 21 сентября (после двух часов ночи) они передали Бенешу ответ своих правительств. Бенеш называл эту встречу «историческим ультимативным разговором на Пражском Граде», который был, по его мнению, «предисловием ко всей дальнейшей катастрофе многих европейских государств и, собственно, почти всего мира». Встреча протоколировалась. Британский посланник сначала зачитал, а затем передал Бенешу письменный текст ответа своего правительства, которое а) настоятельно требует, чтобы правительство Чехословакии отозвало свой отрицательный ответ от 20 сентября и изменило свою точку зрения, приняв французско–британские предложения; б) обращает внимание чехословацкого правительства, что доведение до сведения общественности его отрицательного ответа привело бы к немедленному вторжению немецкой армии в Чехословакию; в) отказывается передать германскому правительству предложение об арбитраже, на который согласно Чехословацко–немецкому договору Чехословакия имела право; г) заявляет, что не может взять на себя ответственность

за ситуацию, которая была бы создана чехословацким правительством в случае, если бы оно не действовало в соответствии с британскими советами и предложениями. Во всяком случае это будет означать совершенную британскую незаинтересованность (desinteressement) в том, что произойдет с Чехословакией.

Французский посланник, передавший ответ своего правительства устно, был, по мнению Бенеша, более категоричен и касался французско–чехословацких отношений: «Если чехословацкое правительство не сможет немедленно принять французско–британские предложения и отвергнет их и если возникшая ситуация приведет к войне, то за нее будет ответственна Чехословакия, а Франция в этой войне участвовать не будет». В 12 часов дня 21 сентября по требованию Бенеша эта нота была передана ему в письменном виде. «Французский посланник передал мне ответ своего правительства со слезами на глазах; по праву он оплакивал конец двадцатилетней политики, которой мы оставались верными до самой смерти. Что чувствовал в эту минуту британский посланник, я не знаю: он был холоден и смотрел упорно в пол во время объяснений французского посланника. У меня было впечатление, что оба в душе стыдятся миссии, которую от имени своих правительств вы- полняли» [95] Ibid. S. 259–262. . В конце встречи с обоими дипломатами президент сказал: «Как я вижу, вы предложили мне от имени своих правительств определенного рода ультиматум. То, что ваши страны делают в отношении моей страны, единственный случай в истории» [96] Ibid. S. 263. .

По воспоминаниям Бенеша, он провел страшную ночь, размышляя о своей ответственности за принятие решения и о возможных альтернативах. Прежде всего, о возможности отвергнуть ультиматум и начать войну с Германией: «мы были в целом к ней в военном отношении, как и Германия, готовы. Но что будет, если мы вынуждены будем вести эту войну в одиночку? Я взвесил все.». Что касается Англии и Франции, то они уже заявили о своей «незаинтересованности» в судьбе Чехословакии в случае ее военного конфликта с Гитлером. Что касается России, то Бенешу, по его словам, «в тот момент не были достаточно ясны ее будущие практические действия [Выделено мной. — В. М.], но то, что она будет в принципе с нами, мне было определенно ясно». Относительно двух соседей Чехословакии — Венгрии и Польши — у Бенеша не было «больших сомнений»: «Венгрия уже тогда находилась в полном сговоре с Германией против нас.»; Польша также открыто выступала против Чехословакии.