Майкл Хадсон - Убийство Хозяина - Как финансовые паразиты и долговое рабство разрушают мировую экономику

Реакция в США, наиболее близкая к реакции Европы, наступила в июне 2014 года на праймериз в Вирджинии. Дэвид Брэт, до сих пор неизвестный и едва финансируемый кандидат от Чайной партии, победил лидера республиканцев в Конгрессе Эрика Кантора. Его послание было явно направлено против Уолл-стрит: «Все инвестиционные банки в Нью-Йорке и Вашингтоне — эти люди должны были сесть в тюрьму. Вместо тюрьмы они оказались в картотеке визиток Эрика Кантора». Брэт обличал как консервативный республиканский конгресс, так и демократов «за то, что они оказались в кармане „мошенников Уолл-стрит“ и инсайдеров из округа Колумбия», и обвинил «людей, вызвавших финансовый кризис», в занятии руководящих должностей в администрации Обамы, а также в руководстве республиканцев.

Общим знаменателем разжигающих антиправительственные страсти Чайной партии в США и националистических партий в Европе, выступающих против евро, является возмущение против правительств, которые были захвачены банкирами с целью навязать жёсткую финансовую экономию и отменить классическое прогрессивное налогообложение. Реальным решением является не нигилистическая реакция Чайной партии на правительство как таковое, а мобилизация регуляторной и налоговой политики государства (и правовой системы) для поддержки экономического роста и процветания. Финансовые круги тайно сфабриковали ложный олигархический популизм, противящийся налогообложению и регулированию. Тем не менее, как и националистические партии Европы, Чайная партия способна создать тактическое «левое движение» рядом с традиционными партиями, выступающими в защиту трудящихся. Её успех отражает неспособность традиционно левых партий выдвинуть достаточно радикальную альтернативу.

Долговая дефляция, жёсткая экономия и кризис демократии

Европа, как и Америка, в настоящее время обязана выплачивать долги, выросшие в период пузыря, который достиг пика в 2008 году. Выплата долгов по ипотечным кредитам, студенческим займам, долгов по кредитным картам, корпоративных долгов, штатных, местных и федеральных государственных долговых обязательств переводит доходы и — всё больше и больше — собственность банкирам и держателям облигаций. Эта долговая дефляция тормозит экономический рост за счёт сокращения расходов на товары и услуги, а, следовательно, и на новые капиталовложения и занятость.

«Когда в начале 1990-х годов частный сектор Японии начал уменьшать долю заёмного капитала, — отметил Вольфганг Мюнхау в своей колонке в „Файнэншл таймс“, — правительство увеличило свой долг, чтобы смягчить потрясение». Но фискальный договор еврозоны навязывает фискальную дефляцию прежде долговой дефляции. Это усилит «политическую обратную реакцию... Даже если сокращение доли заёмных средств может сработать экономически — что не очевидно — оно может не сработать политически». Избиратели восстанут против долговой дефляции и жёсткой экономии, в то время как Один Процент монополизирует доходы.

Вопрос в том, как будет проявляться политическое сопротивление захватам финансовой власти? Примет ли народное разочарование форму слепой антиправительственной политики, законодательно захваченной финансовыми кругами? Или вновь заявит о себе классическое прогрессивное реформистское движение?

Возникающая финансовая олигархия

Лоббисты Уолл-стрит разработали проект Транстихоокеанского партнерства и его европейскую копию, условия которых администрация Обамы держала в секрете даже от Конгресса. Было известно лишь, что эти договоры не позволят правительствам регулировать финансовый и корпоративный секторы с целью принимать меры по защите окружающей среды и взимать плату за очистку. Цель состоит в том, чтобы освободить политику от демократического выбора, передав контроль над правительством «технократической» бюрократии, набранной из финансового и других рантье-секторов и управляемую армией лоббистов Гайтнера, которые заявят общественности, что Нет Альтернативы передаче налоговой политики и денежной власти от законно избранных правительств МВФ и Европейскому центральному банку, Уолл-стрит и лондонскому Сити. Неолиберальные политики утверждают, что чувствуют боль избирателей — должников и безработных, но говорят, что они ничего не могут сделать, кроме как последовать совету ввести жёсткую экономию и выручить банки, чтобы те могли давать взаймы больше.