Майкл Хадсон - Убийство Хозяина - Как финансовые паразиты и долговое рабство разрушают мировую экономику

Сегодня эти идеи общеприняты в рамках ассириологических и археологических дисциплин. В 2012 году работа Дэвида Гребера «Долг: первые пять тысяч лет» связала воедино различные аспекты моей реконструкции ранней эволюции долга и его частого аннулирования. В начале 1990-х годов я попытался кратко описать предмет своих исследований, но не смог убедить издателей в том, что ближневосточная традиция библейского аннулирования долгов была твёрдо обоснована. Два десятилетия назад историки экономики и даже многие учёные знатоки Библии считали, что юбилейный год был просто литературным вымыслом, утопическим бегством от практической реальности. Я натолкнулся на стену когнитивного диссонанса при мысли о том, что эта практика была подтверждена в более подробных официальных объявлениях, освобождавших от старых обязательств.

У каждого региона было своё слово для таких объявлений: шумерский амарги, означающий возвращение к «материнскому» состоянию ( ама ), миру в равновесии; вавилонский мишарум, а также андурарум, который Иудея позаимствовала как дерор, и хурритский шудуту. Египетский Розеттский камень ссылается на эту же традицию прощения долгов и освобождения изгнанников и заключённых. Вместо святости долга священным было именно регулярное прощение аграрных долгов и освобождение рабов для сохранения социального равновесия. Такие амнистии не были дестабилизирующими, а, наоборот, необходимыми для сохранения социальной и экономической стабильности.

Для поддержки ассириологических и археологических исследований Гарвард и некоторые донорские фонды помогли мне учредить Институт по изучению долгосрочных экономических тенденций (ISLET, Institute for the Study of Long-term Economic Trends). Наш план состоял в том, чтобы каждые два-три года проводить серию совещаний, чтобы проследить происхождение экономического предприятия и его приватизации, землевладения, задолженности и денег. Наша первая встреча по вопросам приватизации на древнем Ближнем Востоке и в классической древности состоялась в Нью-Йорке в 1984 году. Сегодня, два десятилетия спустя, мы опубликовали пять томов, переписывающих раннюю экономическую историю западной цивилизации. Из-за их контраста с сегодняшними правилами, защищающими кредиторов, — и вследствие успеха смешанной частно-государственной экономики — в этой книге я часто упоминаю о том, как раньше общества решали свои долговые проблемы, в отличие от того, как современный мир позволяет долгу поляризовать и подрывать экономику.

В середине 1990-х годов Хайман Мински и его сотрудники разрабатывали более реалистичную современную теорию финансов, сначала в Институте Леви в Бард-колледже, а затем в Университете Миссури в Канзас-Сити (UMKC). В Институте Леви я стал научным сотрудником, пишущим о недвижимости и финансах, и вскоре меня с Рэнди Реем, Стефани Келтон и других сотрудников попросили разработать учебный экономический курс современной монетарной теории (ММТ — Modern Monetary Theory) в UMKC. В течение последних двадцати лет нашей целью было определение шагов, необходимых для того, чтобы избежать безработицы и масштабной передачи собственности должников кредиторам, что сегодня разрывает экономику на части.

Я представил свою основную финансовую модель в Канзас-Сити в 2004 году с диаграммой, которую повторил в своей статье и на обложке журнала «Харперс» в мае 2006 года. Газета «Файнэншл таймс» воспроизвела эту диаграмму, назвав меня одним из восьми экономистов, предсказавших крах 2008 года. Но моей целью было не просто его предсказание. Все, кроме экономистов, предвидели приближение краха. Моя диаграмма объяснила экспоненциальную финансовую динамику, которая делает крахи неизбежными. Впоследствии я написал серию полемических статей для «Файнэншл таймс», посвящённых Латвии и Исландии, которые послужили генеральными репетициями событий в остальной части Европы и США.

Калечащая сила долга была более чётко признана в 18-м и 19-м веках (не говоря уже о четырёх тысячах лет назад в бронзовом веке). Это заставило экономистов, защищающих кредиторов, исключить историю экономической мысли из учебных планов. Основная экономика стала цензурированной, поддерживающей кредиторов и жёсткую экономию (то есть направлена против трудящихся) и антиправительственной (за исключением настаивания на необходимости спасения крупнейших банков и вкладчиков за счёт налогоплательщиков). Эта господствующая экономика также завладела политикой Конгресса, университетами и средствами массовой информации, внушая ложную картину функционирования экономики. Поэтому большинство людей видят реальность так, как она описана — и искажена — тем самым Одним Процентом. Это пародия на реальность.