Степан Сулакшин - Властная идейная трансформация - исторический опыт и типология

Вечерняя пресс-конференция ГКЧП только зафиксировала нерешительность заговорщиков. Трясущиеся руки Г. Янаева стали знаком провала. Не достигнув контроля стратегических инфраструктур государства в течение суток представители Комитета чрезвычайного положения уже через день оказались арестованными. Инициатива в ходе событий «августовского путча» была перехвачена Б.Н. Ельциным и его сторонниками. Заговор ГКЧП использовался в итоге для заговора демократов. Б.Н. Ельцин де-факто оттесняет М.С. Горбачева с позиций первого номера. Опыт «августовского путча», таким образом, демонстрирует, что инициатива в ходе осуществления властно-управленческой трансформации может перехватываться, а целевые ориентиры могут подменяться даже на противоположные [88] .

Противостоящими сторонами в перевороте могут выступать различные ветви власти. Это столкновение оказывается объективно предопределенным в случае представления ими различных элитных группировок. Различные группы правящей элиты консолидируются в этой ситуации вокруг разных властных институтов. Именно такое разъединение по линии президентская вертикаль – Верховный Совет произошло в Российской Федерации в начале 1990-х гг.

Спустя время многие оценивают события 1993 г. как конституционный переворот. Во главе этого переворота стоял президент. По действовавшей на тот момент Конституции 1977 г. высшим органом законодательной власти являлся Съезд народных депутатов. Он имел право требовать отчета у президента и отрешения его от должности двумя третями голосов. На съезде избирался Верховный Совет – постоянно действующий между его созывами законодательный орган. Глава правительства (премьер-министр) мог назначаться только с согласия Верховного Совета. Все эти конституционные ограничители по отношению к президенту первоначально удавалось обходить на основании постановления 5-го Съезда 1991 г. о предоставлении Б.Н. Ельцину «особых полномочий». Но действие предоставленного карт-бланша истекало в декабре 1992 г. С учетом провала обещаний в проводимых реформах дальнейшая политическая судьба Б.Н. Ельцина и связанной с ним элиты была под вопросом.

Понимая эту угрозу, президент еще 10 декабря 1992 г. призвал своих сторонников покинуть 7-й Съезд. В своем обращении президент говорил о «невозможности работать со Съездом депутатов», отказывающемся продлить его особые полномочия и требующим смены главы правительства. Уже тогда была предпринята первая ельцинская попытка переворота. Но она не удалась. Сохранив кворум, Съезд отстранил с поста главы правительства радикала-монетариста Е.Г. Гайдара, назначив вместо него компромиссную фигуру бывшего министра газовой промышленности СССР В.С. Черномырдина.

Новая попытка «несилового переворота» предпринимается Б.Н. Ельциным в марте 1993 г., когда президентом был подписан неконституционный указ «Об особом порядке управления». Но и этот заход, предпринятый совместными усилиями Верховного Совета, Конституционного Суда, Генпрокуратуры, Совета Безопасности, оказался блокированным [89] .

Тогда было решено заручиться поддержкой народа, для чего был организован референдум о доверии президенту и парламенту. Предполагалось, что за счет подконтрольности СМИ, а также «идеологической и материальной помощи зарубежных коллег» Б.Н. Ельцину удастся получить желаемый результат. Однако, вопреки реляциям о безоговорочной победе ельцинского курса, референдум не дал абсолютного преимущества ни одной из сторон. При подсчете голосов от числа проголосовавших доверие Б.Н. Ельцину выразили 58,7 % человек, его реформы поддержали 53,0 %, за необходимость досрочных перевыборов президента высказались 49,5 %, Верховного Совета – 67,2 %. Если же считать всех потенциальных избирателей, то «успех» ельцинской команды предстает уже как поражение. О доверии Б.Н. Ельцину заявили лишь 37,6 % электората, о поддержке его политики 34 %, за переизбрание президента выступили 32,6 %, Верховного Совета – 41,4 %.

Особо показательна статистика «недействительных бюллетеней». Наиболее критичная для Б.Н. Ельцина позиция была по вопросу перевыборов президента. Только 0,5 % голосов не хватило для негативного для него вердикта. И именно по этому показателю фиксируется наибольшее количество испорченных бюллетеней. Оно заметно диссонирует с соответствующими показателями по другим статьям опроса. А, как известно, одного лишнего значка достаточно, чтобы бюллетень стал недействительным. Возник парадокс: 58,7 % доверяют президенту, но при этом 49,5 % требуют его перевыборов (рис. 3.4) [90] .