Самуил Марков - PR В России больше, чем PR. Технологии, версии, слухи

Политическая эрудиция большинства своди­лась к анекдоту про «Луизу, которую не отпус­кают с карнавала». Бывали, конечно, ситуации, когда простой советский человек вынужден был прикоснуться к политике. Например, при выезде за границу приходилось учить имя и фамилию Генерального секретаря коммунис­тической партии княжества Монако. Из соб­ственных политиков самым известным был Л. И. Брежнев, про которого каждый день ве­щали по телевизору. Выборы были привычной формальностью, кого и куда выбирают, ведали только журналисты, а простой обыватель знал заранее, что единственный кандидат несомнен­но получит 98,8% голосов избирателей, даже если ни один из них не посетит избирательного учас­тка. Мастера культуры рассказывали народу потрясающие истории о борьбе «лучшего с хо­рошим», а потому единственное, что вызыва­ло интерес, был спорт, спорт и еще раз спорт.

В середине 80-х страна изменила спорту. Все дружно переселились в Санта-Барбару, плакали вместе с богатыми и любили «просто Марию». «Мыльная опера» стала значимым социальным явлением. Во время показа бра­зильского сериала «Рабыня Изаура» в реани­мационных отделениях больниц у пациентов наступало резкое улучшение, они вставали из-под капельниц и шли к телевизору.

Когда по телевизору показывали мексикан­ские сериалы, все отделения милиции в стра­не закрывались на обед, а уличная преступ­ность падала практически до нуля. В конце 80-х — начале 90-х годов мы полу­чили новое развлечение. Оно сочетает в себе спортивный азарт и зрелищность. Как в спорте есть команды и их болельщики, как в столь милых нашему сердцу сериалах есть простень­кий сюжет и постоянные герои. Это развле­чение — политический театр.

Политический театр удачно сочетает в себе бесконечный сюжет, привычных героев и азарт спортивной игры. Политический театр — это одновременно азартная игра и представление. Есть «народные артисты», они же игроки выс­шей лиги. Эти обычно бьются за места в феде­ральном парламенте и кресла глав регионов. Первая лига («заслуженные артисты») ведет себя скромнее. Предел мечтаний для игрока первой лиги — место в местном законодатель­ном органе или пост главы администрации не­большого города.

Наиболее амбициозные игроки время от времени предлагают себя клубам высшей лиги, но «покупают» их редко. Все уже устоялось, все обязанности распределены, как в итальян­ской комедии масок. Конечно, как в театре, так и в спорте имеется и второй состав. Это поли­тики местного значения. Время от времени они пытаются перейти на более высокую сту­пень, но удается это немногим. Независимо от того, на каком уровне конкурируют между со­бой персонажи политического театра, борьба между ними — нешуточная. Конечно, как и в любой борьбе, что-то решается, как говорится, за кулисами. Кто-то с кем-то договаривается,

кто-то кого-то подсиживает, но главный ре­зультат-- это приз зрительских симпатий. Чтобы зрители могли время от времени при­нять участие в политическом театре, придума­ны выборы. Главный результат — это итоги го­лосования. Поэтому период выборов — это период обострения борьбы на всех уровнях.

Уже забывается старый добрый 1989 год, когда избиратель сам, без всякого принужде­ния, шел на выборы и голосовал за того, кто громче всех кричал: «Долой КПСС!»

Избиратель от выборов устал. Его на выбо­ры надо приводить. Но приводить на выборы следует не всякого избирателя. Политический театр — театр особого зрителя. Этот зритель не просто «болеет» за любимого актера. Зри­тель политического театра влияет на ход пред­ставления. В Древнем Риме самым популяр­ным представлением были гладиаторские бои. Персонажи, одетые в различные костюмы, ра­зыгрывали целые спектакли-сражения. Отли­чались гладиаторские спектакли от обычных тем, что все в них было настоящее: оружие, кровь, смерть. В конце сражения, когда уже было ясно, кто победил, судьбу побежденных решали зрители. Поднимая или опуская боль­шой палец, они решали — жить актеру или умереть.

Зритель политического театра, голосуя, ре­шает — продолжит тот или другой персонаж свою политическую карьеру или его уберут «в нафталин». Добровольно никто не отказывает­ся от власти, даже призрачной. Поэтому уход с политической сцены равносилен смерти. Смерти бескровной, но мучительной. Чтобы выжить, чтобы не кануть в политическое небы­тие, персонажи политического театра начина­ют борьбу за зрительские симпатии.

Естественно, делают они это не в одиночку. На помощь приходят специалисты. Вообще-то принято считать, что специалисты, стоящие за спиной политиков,— фигуры теневые. Рецеп­ты, по которым «делаются» политики, должны держаться в секрете, как хороший повар дер­жит в секрете рецепт особого соуса, достав­шийся ему от двоюродного дедушки.