Тувиа Тененбом - Поймать Еврея

* * *

Джибриль и его ближайший и новейший друг Абу Али, т. е. я, наконец, добираемся до дома Джибриля или, чтобы быть более точным, до одного из домов Джибриля. Ужин подан. Все замечательно. Хумус, острый перец, свежие помидоры, свежий хлеб, омлет, чай, кофе, яблоки, и множество других замечательных закусок.

— Ешь, Абу Али, ешь, — приказывает мне Джибриль.

И я ем.

Все.

Джибриль, напротив, ест только овощи. Помидоры, огурцы, лук. Здоровую пищу. И халву. Да.

— Мне нужно немного сладкого, Абу Али, — говорит он.

Пожилой мужчина приближается ко мне.

— Вы знаете, что означает Абу Али?

— Скажите мне вы.

— Храбрец. Герой.

Мне это отлично подходит!

Все соглашаются.

То, что они мне не говорят, возможно, предполагая, что я и так это знаю, что есть еще один белый, которого палестинцы почтили именно этим именем.

Адольф Гитлер.

Может быть, мне следует вернуться к Амосу Озу и представиться ему моим настоящим именем. Но не сейчас. Сейчас я ем, и ем, и ем. Еще пита, лаваш и еще один лаваш. Абу Али любит поесть, но Джибриль уже насытился своей постной пищей и пытается занять себя чем-то повкуснее. У него есть телефон, и он делает то, что делает каждый мужчина или женщина, не занятые лавашем: звонит кому-то. Кому? Немецкому врачу. Они говорят минуту и ​​Джибриль протягивает мне телефон. Джибрилю хочется услышать, как Абу Али говорит на своем идеальном немецком языке.

Согласитесь, это будет большим развлечением.

— Абу Али, — говорит Джибриль, — немец хочет с вами поговорить.

Глаза всех присутствующих сосредоточиваются на мне. Большинство из них шли долгие часы, и теперь прекрасное время расслабиться, прослушиваясь к романтичному звучанию немецкого языка.

Я беру телефон.

Дорогой Иисус! Как я избегну твоей судьбы на кресте?

Я прикладываю трубку ближе ко рту, и наполняюсь религиозным пылом.

— Аллах акбар! Аллах акбар! Аллаху Акбар! — кричу я снова и снова изо всей мощности своих легких и горла, и когда заканчиваю, то начинаю петь.

Ни один стоящий немец не станет протестовать против храброго Абу Али, когда тот чувствует потребность молиться Аллаху.

Если не может помочь Иисус, пусть поможет Мухаммед.

Присутствующие в восторге.

— У вас великолепный арабский акцент, Абу Али!

— Спасибо. Спасибо.

— Знаете, — добавляет другой, — как было бы хорошо, если бы Роммель победил.

Он имеет в виду попытку нацистской Германии во Второй мировой войне захватить Палестину.

— Вся земля была бы наша, — говорит он, — здесь бы ни один еврей не выжил.

— Во мне немецкая кровь, — говорит еще один, — все мы, палестинцы, немцы.

В нескольких шагах от нашего обеденного стола есть бассейн, и некоторые из ходоков решают попрыгать в воду, приглашая меня присоединиться. Я отказываюсь. Я плаваю только с Евой.

Какой поразительный мир. Я начал день как еврей, продолжил как немец, а теперь я австриец. Когда я приезжаю в Иерусалиме, я даю кошкам немного мяса, и они смеются моим австрийским шуткам.

Законодатели: от внучки сионистского лидера, обвиненного в сотрудничестве с нацистами, до внучки гонимой модели, пережившей нацизм.

Вчера был хороший день, когда австриец наслаждался путешествием по коридорам власти. По какому фундаменту власти этот австриец прогуляется сегодня?

Кнессет, израильский парламент, возможно, неплохой выбор. Придется скрывать свою австрийскую натуру от этих евреев, но это небольшая цена, которою стоит заплатить за удовольствие приблизиться к представителям власти. Единственная проблема вот в чем: Джибриль Раджуб, к сожалению, не член Кнессета, а мне нужен кто-то, кто мог бы представить меня законодателям, снующим вокруг меня. Вопрос: кто?

Мне нужно разработать план. Возможно, загнать кого-нибудь из них в угол, преградив путь. Ну да. Вот так просто: увидев представителей власти, то бишь депутатов Кнессета, я буду их останавливать.

Блестящая идея. Я надеюсь, меня не арестуют.

Я захожу в Кнессет и спрашиваю себя: кого загнать в угол в первую очередь?

Ну, первого попавшегося.

* * *

Моей первой жертвой оказывается женщина, откликающаяся на имя Мейрав Михаэли.

Очень много о ней я не знаю. Минимум, мне известный, это то, что Мейрав — депутат Кнессета от центристской партии Труда, пишет обзорные статьи для газеты Haaretz, той газеты, где подвизается Гидеон Леви. Она бывшая ведущая ток-шоу и журналист израильского телевидения и радио. Она также одна из наиболее известных израильских феминисток и обычно отождествляется с левыми, несмотря на ее центристскую принадлежность.