Роман Романов - Охотники за голосами

– А то я не понял! – перебил его Кобылкин. – У нас с тобой почти что в руках были те самые часы. Таких совпадений не бывает, Круглый. Непонятно, что там у девчонки за бабка, но чую, что как-то она связана со старцем! Но это еще не все, Жень, руку даю на отсечение, что ты только что за грудки тряс цареубийцу, этот пацанчик и расстреляет Николая, который сейчас сидит и тосты поднимает с томскими начальниками. Такая мистика, брат…

Казалось, у Круглого прошли все боли, он аж подпрыгнул на месте от волнения:

– Не может быть, Саш! Ты уверен, что это был Юровский! Я только что мог забрать те самые часы? Я еще думаю, откуда такая красивая коробочка у девчонки? Елки-палки, это я мог только что надавать поджопников убийце императора? Откуда ты знаешь, он чего, визитку оставил!?

– Яшка, он же Янкель Хаимович Юровский, где-то в этом возрасте занимался часовым делом, судя по его собственноручно заполненной анкете. По-моему, как раз в это лето приезда цесаревича он и открыл мастерскую по ремонту часов. А этот мелкий – наверняка его брат, тоже часовщик…

– Он же вроде фотографией занимался? – напрягая память, спросил Женька.

– Это в Екатеринбурге, а в Томске – часами. Вот он сейчас и заведет часы «погибели и возрождения», понимаешь? Я только сообразить не могу: что бы и как бы мы с тобой ни планировали, получается так, что мы оказываемся рядом и все видим, а повлиять не можем пока, понимаешь? С часами понятно хоть, что они есть и что их хотели царю передать. И кто их заведет, понятно, а я не сомневаюсь, что этот Яшка их отремонтирует на раз-два и девчонке никогда в жизни не отдаст. Все увидели и поняли – а сделать ничего не можем. Как сквозь пальцы возможности утекают. Бабка девочки Саши, очевидно, не простая – девочку упустили, часы почти в руках были – нет часов, Юровского за шкирку держали – Юровского ищи-свищи теперь…

– Сашка! – взволновано заговорил Круглый, – давай найдем Юровского и заберем часы! Наверняка часовых мастеров в Томске не так много, и все их знают, Саш! Еще успеем Николаю коробочку передать! В крайнем случае, можно ему пальцы переломать, чтобы он часы отремонтировать не смог! Бррр, – Женьку передернуло, – Только не я, ты сам, я малолетке пальцы ломать не буду…

– Надо попробовать, конечно, найти, – задумчиво произнес в ответ Кобылкин. – Да, ты прав, конечно! Но у нас времени только до завтра… Так, ночью Николая можно перехватить у кельи старца, а завтра – в университете. Пока его сделают главным покровителем первого сибирского университета, пока осмотр аудиторий, то-се… В принципе, можем до отправления парохода под видом студентов попытаться… Идти сможешь, брат? Юровского нужно искать прямо сейчас…

Женька со словами «Да, конечно, смогу!» вскочил на ноги, но тут же охнул, побледнел, схватился за голову и начал падать. Кобылкин подхватил его и плавно положил на траву. Женька открыл глаза, слабым извиняющимся голосом предупредил, что сейчас начнет блевать и вдруг начал быстро покрываться красными пятнами, веки закатились, нижняя челюсть отвалилась. Кобылкин вдруг увидел знакомые легкие зеленые вспышки-молнии и моментально бросился на брата, обняв его руками и ногами. В эту же секунду раздался резкий беззвучный хлопок в ушах, и только лопухи вытянулись со всех сторон в то место, где только что находились братья…

Пассажиров собрали около самолета и пешком повели к на удивление темному, без фонарей и подсветки, зданию аэровокзала. Не доходя до него, провожатая завернула толпу пассажиров в сторону. Обогнули аэровокзал, со скрипом открыли ржавую, что было видно даже в темноте раннего утра, воротину и сказали: «До свидания».

На площадке перед аэропортом не было ни одного такси, откуда-то из-за деревьев раздавался лай собаки. «Наверное, там частный сектор», – подумала Мария и, отделившись от спутников, пошла в здание аэропорта выпить чашку кофе, привести себя в порядок и вызвать такси. Пройдя допотопную рамку металлоискателя, она оказалась в слабо освещенном и безлюдном помещении. «Чистенько, но убого, похоже, все же попутчик был прав, наш автовокзал – просто ультрасовременный дворец по сравнению с этим аэропортом на границе с Евросоюзом. Ужас какой», – размышляла Маша. Она обратилась к заспанному сотруднику милиции, который, сладко и беззастенчиво потягиваясь, продиктовал ей номер такси.

Ожидая машину, Маша мысленно настраивалась на поездку по незнакомому городу. Думала про газовый баллончик, которого у нее не было, представляла, как она будет трястись по разбитым ямам и колдобинам дорог; как она будет молчать, чтобы не провоцировать, не дай бог, почему-то обязательно страшного и небритого таксиста; как первым делом зарядит в Изборске телефон, который вот-вот должен был отключиться – хоть бы аккумулятора хватило на дорогу.