Чэнь Сяньда - В глубь истории - историческая концепция К. Маркса

В дебатах с Руге об истоках и значении Силезского восстания ткачей 1844 г. Маркс выступает против принижения исторической роли этого события и дает высокую оценку революционному духу немецкого пролетариата, постулируя, что социализм должен пройти через революцию, свергнуть нынешнюю власть и уничтожить старые отношения. В то же время он продолжает стоять на своих идеях об отчуждении. По его мнению, французская буржуазная революция 1789 г. была следствием невозможности людей оказывать влияние на политику. Революционные события стали актом политической эмансипации, в результате которого человек стал родовым существом в сфере политики. У пролетарской революции другой характер. Сообщество, которое покидают рабочие, отличается от политического. Пролетарии не бесправны в этом смысле, они вообще утрачивают человеческую природу. Маркс говорил: «Та общность, от которой рабочего отрывает его собственный труд, есть сама жизнь, физическая и духовная жизнь, человеческая нравственность, человеческая деятельность, человеческое наслаждение, человеческая сущность. Человеческая сущность и есть истинная общность людей» (1955. Т. 1. С. 447). «Человек» и «человеческая жизнь» – понятия куда более глубокие и значимые, чем «гражданин» и «политическая жизнь», поэтому Маркс называет пролетарскую революцию «протестом человека против обесчеловеченной жизни» (1955. Т. 1. С. 447).

Он связывает отчуждение с теорией социалистической революции, крайне содержательно излагая проблему политической и человеческой эмансипации. Однако только лишь с этой позиции невозможно в действительности научно объяснить диалектические отношения и объективные экономические основания взаимосвязи между этими двумя явлениями. Отмечая несомненную ограниченность политического освобождения, Маркс при этом считает утопичными планы по реализации политической революции в Германии. По его мнению, точка зрения о том, что Германия «может перескочить одним сальто-мортале не только через свои собственные преграды, но вместе с тем и через те преграды, которые стоят перед современными народами» (1955. Т. 1. С. 423), тем самым проведя в жизнь эмансипацию человечества, не является состоятельной. Фактически, вскоре после того, как у Маркса складывается полноценный материалистический подход к истории, он меняет свои первоначальные воззрения на отношения между политическим (буржуазная революция) и человеческим (пролетарская революция) освобождением, определяет роль и место рабочего класса в буржуазных революциях. Маркс подчеркивает, что революционный протест буржуа против феодалов и абсолютизма ускоряет развитие пролетарских революционных движений, а пролетарии «могут и должны участвовать в буржуазной революции, поскольку она является предпосылкой рабочей революции. Но рабочие ни одного мгновения не могут рассматривать буржуазную революцию как свою конечную цель» (1955. Т. 4. С. 351).

И раньше, и сейчас на Западе были и до сих пор существуют некоторые ученые, которые, ухватившись за идеи Маркса о роде, родовой сущности и ликвидации отчуждения человека от его сущности, называли и продолжают называть его «истинным социалистом». Это неверно. Он сам опровергает эту точку зрения. Говоря о своей статье «К еврейскому вопросу» и о сочинении «К критике гегелевской философии права. Введение», он утверждает, что «попадающиеся там по традиции философские выражения – как “человеческая сущность”, “род” и т. п. – дали немецким теоретикам желанный повод к тому, чтобы неверно понять действительный ход мыслей и вообразить, будто и здесь опять все дело только в новой перелицовке их истасканных теоретических сюртуков» (1955. Т. 3. С. 224). Несомненно, вследствие влияния Фейербаха некоторые его рассуждения тогда были гуманистически окрашены и поэтому обладали неким сходством с «истинным социализмом», базировавшимся на фейербаховском гуманизме. Однако при этом важно знать, что Маркс апеллировал к пролетариату, боролся против пропаганды любви, проповедовал полное уничтожение частной собственности и всестороннюю перестройку старых отношений через критику оружием, что в корне отлично от взглядов «истинных социалистов». Окончательное освобождение Маркса от влияния фейербаховского гуманизма длилось долго, и в этом ключевую роль сыграл поворот к политико-экономическим исследованиям.