Вадим Поляковский - Иллюзии свобод и горькая действительность

Судебные власти, которым в конечном счете

надлежит проводить в жизнь решение о приеме на службу «радикалов», до сих пор наводнены судьями, прошедшими школу «народного суда» при Гитлере, свидетельствует журнал, полагающий, что дело даже не в отдельных лицах, а в самом принципе дискриминации, пронизывающем всю систему правосудия, которая применяет к различным социальным группам различные постановления.

Все это здание зиждется на антикоммунизме, благодаря которому сделал свою политическую карьеру Аденауэр в первые годы существования ФРГ. Однако антикоммунизм видоизменил свою форму, акцентируя внимание на поисках «внутреннего врага» — таково мнение «М о н д диплом а т и к».

«В рамках политико-экономической системы «свободного предпринимательства» и союза с Соединенными Штатами разрешены любые мнения. Но тот, кто усомнится в этих принципах, сразу попадает в разряд «подозрительных». Разница между «оппозиционером» и «террористом» становится все более расплывчатой,— завершает свой анализ журнал.— Посредством целого ряда мер власти пытаются поставить между понятием «левые» и понятием «преступники» знак равенства». Иначе говоря, попытки монополистического капитала переложить тяготы нынешнего экономического кризиса на плечи трудящихся сопровождаются урезанием социальных и демократических прав. Чем глубже трещина на фасаде благосостояния, тем активнее правящие классы пытаются отвести недовольство масс в другое русло, усиливая идеологическую обработку, цель которой — притупить способность большинства населения реально оценивать обстановку, насадить атмосферу страха, слепого «верноподданничест-ва», а также ненависти к другим странам, в первую очередь социалистическим. Поэтому-то с помощью любой лжи и преувеличений правящий класс ведет огонь по своему врагу — социализму, а новым лозунгом психологической мобилизации стали так называемые «права человека». 3

№231)3

— Должны ли уборщицы, моющие полы и вытирающие пыль в помещении государственных лесничеств, представлять гарантии того, что они «постоянно готовы выступать за свободный демократический правопорядок»?

— А как быть с водителями частных автобусов, выполняющих государственные заказы?

— И не является ли запрет водителям такси разговаривать во время работы попыткой избежать проверки на их верность конституции?

Когда в 1976 г. некоторые из депутатов от СДПГ официально выступили с подобными запросами в бундестаге, стараясь узнать, как далеко зашло чиновничье рвенио в погоне за «радикалами», кое-кому это показалось «издевательством» над высшим государственным органом страны. Однако прошло немного времени, и действительность оставила далеко позади все то, что когда-то считали преувеличением и подтасовками. Деятельность чиновников, осуществляющих «чистку», дает массу примеров, которые вполне могут конкурировать с популярными в Бонне анекдотами об «экстремизме» людей, орудующих половой тряпкой или рулем автомобиля.

В Эльвангене, сообщает «Ш тер н», председатель окружного суда, некогда сам подвергавшийся преследованиям как еврей, призывает закрыть путь в юстиции критически настроенному молодому поколению.

Молодая претендентка на должность учительницы в Фрейбурге вынуждена опровергать «компрометирующий» ее материал, доказывая, что ее участие в прошлом в издании стенной школьной газеты «Ротер турм» («Красная башня») не внушает подозрений в политическом отношении.

Когда жертвой «запретов на профессии» стал доктор Карл Фабиг, от этого пострадали и жители Нордерштедта: он был единственным претендентом на должность врача в местной школе. Дело в том, что, когда выяснилось, что Фабиг является членом ГКП, за дело взялся начальник окружного управления граф Шверин фон Крозиг. Обосновывая свои возражения против кандидатуры

Фабига, граф цинично писал: «Хотя врач и очень нужен, но мы не хотим, чтобы этот человек работал у нас, и вовсе не потому, что у него нет способностей, а потому, что он состоит в ГКП».

Зловещий тон этого документа напоминает о распоряжениях другого графа, тоже Шверина фон Крозига, рейхсминистра финансов, подписавшего 7 апреля 1933 г. нацистский закон о «запрете на профессии», в котором говорилось: «Служащие, которые в силу своей политической деятельности в прошлом не гарантируют того, что они будут в любое время безоговорочно защищать интересы национального государства, могут быть уволены со службы».