Владимир Бушин - Покаяние Владимира Путина

Если быть честным, то надо признать, что на самом деле такого доклада из Токио не было и не могло быть, потому что Гитлер неоднократно менял дату вторжения. И уж больно мудрено, чтобы окончательная дата через полмира срочно долетела до Японии и там сразу стала достоянием нашего разведчика, и он успел своевременно сообщить о ней в Москву. Все как по маслу!

А приказ наркома обороны Тимошенко о приведении войск западных военных округов в боевую готовность был отдан еще 18 июня. Но катастрофа первых дней, недель, месяцев войны была неизбежна. Германия имела все выгоды агрессора, все преимущества нападающей стороны, все удачи бандита и главное — выбор даты, часа и места, и направления главного удара, где Гитлер обеспечил 5—6-кратное превосходство сил. И нельзя же забывать, что поляки знали: вот-вот начнется… Французы и англичане уже восемь месяцев сидели настороже в блиндажах и окопах. И что? Первые были в прах разбиты за две с половиной недели, вторые — за два с половиной месяца. А мы устояли и через шесть месяцев разбили и отбросили немцев под Москвой.

Если быть честным… Не смогли авторы фильма быть честными, они в меру своих сил лишь продолжили хрущевско-путинское поношение Сталина.

Однажды немало лет тому назад меня пригласили на День Победы в некое церковное сообщество. Что ж, прекрасно. В такой компании я этот великий праздник еще никогда не встречал. А руководила торжеством молодая симпатичная дама, она произносила и речи. И вдруг я слышу: «Сталин приказал обнести на самолете Москву иконой Казанской Божьей матери, и только так удалось спасти нашу Белокаменную, нашу Первопрестольную, нашу Краснозвездную».

Я промолчал, но когда остались наедине, не выдержал: «Мадам, вы же образованная интеллигентная женщина, но что вы лепечете! Какая икона? Кто этот летчик? Где он? Его же прославили бы, как Гагарина. Почему не спасли иконами и другие города, почему хотя бы не защитили от блокады Ленинград? Перестаньте сотрясать воздух! Все спасено русской кровью, кровью советского народа!» И что она? «Да ведь так говорят, так пишут в газетах…»

Потом довелось прочитать, что вот так же с помощью икон брали мы Кенигсберг. Ну, там-то я сам был, все видел своими глазами. Иконы… Откуда же в Восточно-Прусской операции почти 60 тысяч наших убитых и раненых? (Книга потерь. М., 2009. Стр. 164.)

Прошло много лет. И вот на экране их Сталин и их Ворошилов. Первый говорит: «Надо обнести на самолете Москву иконой…» Второй согласен, но спрашивает: «А японцы не нападут?» — «Это абсолютно исключено! — «Почему ты так уверен, Коба?» Сталин указывает перстом в небо: «Так сказал мне Он!» Из чего следует, что их Сталин по ночам беседовал с их Всевышним, с небесами. Очень характерно, что ни один критик, сурово разбирая фильм, не посмел сказать об этой чепухе ни слова, будто все это само собой понятно, как несомненная правда. Как можно сомневаться! Ведь у нас и сам президент — без Бога ни до порога.

А скоро выйдет фильм о святой Матроне Московской, и нам покажут, как Сталин в роковые дни войны ходил к ней советоваться: как быть? И во всем этом, в клерикализации нашей истории нет ничего удивительного, если вспомнить, что не где-нибудь, а вроде бы в коммунистической «Советской России» мы читали: «Когда немцы приперли нас к стенке, Сталин вызвал всех (!) священников и спросил: „Святые отцы, что будем делать?“» Ну, те, конечно, дали Верховному Главнокомандующему мудрый совет: надо сопротивляться. Он поблагодарил за такую своевременную подсказку. Вот так мы и победили фашистов. И кто это писал? Да ведь не кто-нибудь, а сам товарищ Зюганов! После этого какие могут быть претензии к Гинзбургу и Новоселову? Да они, должно быть, из «Единой России».

А на самом деле на земле, а не в небесах все зависело от того, устоит Москва или нет. Если бы немцы ее захватили, японцы, как, впрочем, и турки, ныне столь любезные, обрушились бы на нас в тот же день. Известную роль сыграли тут, конечно, и суровые уроки, преподанные японцам Красной Армией в 1938–1939 годы на Хасане и на Халхин-Голе.

Н. Ирин считает, что авторы фильма «просто не понимают, с кем и с чем имеют дело». Действительно, это можно видеть даже в мелочах. Например, понятное дело, что в жизни разведчика, работающего во вражеской стране, много тайного. И вот мы видим: на стене кабинета Зорге висит картина. Он снимает картину, а она, оказывается, прикрывала «тайник» с какими-то важными бумагами. Вы подумайте! Тайник под картиной в кабинете героя — чудо конспирации суперразведчика…