Владимир Бушин - Спасатели и гробовщики Владимира Путина

Еще более странно читать, что Советский Союз был «страшной(!) Красной империей, добавившей к владениям Романовых огромный(!) кусок восточных земель Венгрии, Румынии, Чехии, Словакии, Монголии, Китая, Кореи». Посмотреть бы хоть на кусочек наших владений, допустим, в Корее. А в Индонезии или Австралии наших кусочков нет? Но между прочим, и без чужих кусочков эта Красная империя в 1945 году мир спасла. Слава Советскому народу и его доблестной Красной Армии!

А манипуляции продолжаются…

Клевета о Великой Отечественной войне советского народа против немецкого фашизма, о Сталине как Верховном главнокомандующим Красной Армии, о наших маршалах и генералах, — клевета эта в том или ином виде велась давно, но особенно широко развернулась после известного доклада Н. Хрущева «О культе личности Сталина» на ХХ съезде партии в 1956 году. Если бы не этот кремлевский почин, на Западе, в том числе в Германии, никто и не посмел бы вякнуть что-то неприличное. «Но если уж вы сами!..» И началось…

Однако главный очаг клеветнической заразы процветает все-таки здесь — в России, в Москве, недалеко от Кремля, а есть клеветники и в самом Кремле, но сейчас они примолкли. Занимаются этой грязной работой антисоветчики и русофобы разных поколений. С приближением 75-летнего юбилея нашей Победы их пронырливость и бесстыдство будут нарастать.

Вот недавно, минувшим летом, в Германии появилась публикация, в которой немецкий историк утверждает, что в великом сражении на Курской дуге в июле 1943 года никакого поражения его отец или дед не потерпели, а отступили — ну просто потому, что захотелось быть поближе к фатерланду, они, патриоты, очень скучали о нем.

Клеветников много, они воздвигли горы лжи, но русофобом и антисоветчикам хочется еще больше, и они из кожи лезут, чтобы оживить, пустить в оборот хотя бы какую-нибудь дохлую книжонку забытого клеветника. Вот едва мы ответили на ту немецкую чушь, как тут же теперь уже на родине Победы появилось нечто еще забористей, правда, уже давно знакомое. Это сочинение некого Николая Никулина, его будто бы воспоминания о войне. Не один год накануне Дня победы где-то непременно вылезет его зловонный текст. Я натыкался на него не однажды, но — зажимал нос, плевал и проходил мимо.

Однажды на книжной ярмарке в павильоне ВДНХ я беседовал с посетителями, что-то сказал о войне. Вдруг голос:

— А Никулин пишет совсем другое!

— Да мало ли что пишут сейчас! — ответил я. — Вон, Чубайс уверял, что в СССР была линия обороны, обращенная не в сторону возможного противника, не вовне, а внутрь страны. Почему? Зачем? А чтобы народ, говорит, не разбежался. И с таким представлением о стране этот полоумный прохвост стал главным ельцинским реформатором.

Вдруг женский голос:

— Так это он и есть, Чубайс!

Действительно, оказалось, реплику бросил Чубайс, но не тот висельник, а его старший брат. Он лучше младшего только тем, что никогда не располагал властью.

И я думал, что он имеет в виду знаменитого клоуна Юрия Никулина, у которого тоже есть воспоминания о войне. Но потом понял: речь шла о другом клоуне, о том, который паясничал на могилах героев войны…

Когда я встречался с его книгой, мне и в голову не могло прийти, что страницы такого сорта изящной словесности могут с похвалами появиться и в «Литературной газете». Все-таки принято считать, что там главный редактор и сотрудники грамотней, ответственней, добропорядочней, чем в каком-нибудь подметном листке. Увы, оказалось — того же порядка. И теперь только плюнуть уже нельзя, приходится разгребать навозную кучу…

В номере ЛГ за 9 октября 2019 года видим и читаем: «Правда солдата Никулина». Его личная, персональная, так сказать, окопная правда о Великой Отечественной войне. Тут и портрет, где он вовсе не рядовой солдат, а сержант, как свидетельствуют погоны, полученные, конечно, далеко не сразу по прибытии на фронт. И здесь же фотография его книги «Воспоминание о войне».

Замечательным примером личных воспоминаний о войне, настоящей окопной правды о ней была сразу после войны в 1946 году появившаяся повесть Виктора Некрасова «В окопах Сталинграда». Говорят, такое заглавие дал ей сам Сталин при обсуждении выдвижения ее на Сталинскую премию, которой в 1947 году она и была отмечена. Повествование ограничено рассказом о боевых делах, о жизни взвода, которым командовал автор. В ней нет суждений о делах фронта или всей армии. Автор рассказывает лишь о том, что сам видел и знает, и ему веришь. А Никулин то и дело судит обо всей Красной Армии, о положении на фронтах, о ходе войны в целом, т. е. о том, чего он тогда, как рядовой солдат или сержант, видеть и знать мог разве что только из газет, но он о них не упоминает. И потому то и дело возникает вопрос: да где ты это взял, откуда знаешь? Но находятся высокопоставленные люди, которые охотно верят свистуну, изображающему себя очевидцем, свидетелем всего, что было на войне.