Константин Боровой - Россия против США

Порылся в архиве и нашел записки офицеров ГРУ, которые в 1999 году сообщили о подготовке теракта и о взрывах домов в России. Какие-то подробности, которые два года назад казались бредом, воплотились в реальность. Совершенно по-другому смотрелась оставшаяся без внимания, переданная ими информация.

Надо было лететь в США. Аэропорты были еще закрыты, рейсы отменялись, но было понятно, что через неделю все восстановится. Рабочая виза была в порядке.

Очевидно, что ФБР попросит подробностей. Надо им помочь. Заказал билет в аэрофлоте на 21 сентября. Очередной номер журнала «Америка» надо было сдавать 1 октября. Успею вернуться, решил я.

Аэрофлот предупредил, что рейсы отменяются, аэропорты в США пока закрыты, но билет мне забронировали.

Константин Боровой создал свой маленькие театр, где играли куклы известных в России политиков. Он назывался «Русская рулетка».

21 сентября самолет в Нью-Йорк был практически пустым. Из 250 мест занятыми оказались не более 20. Желающих лететь в США было немного. Аэрофлот легко возвращал деньги за билеты.

Аэропорт JFK был практически пустым, если не считать групп полицейских в каждом углу аэропорта. Офицер, проверявший паспорт, попросил пройти с ним и оставил меня в отдельной комнате.

— С вами хотят поговорить, — сказал он и удалился. Напротив сидел другой офицер и смотрел на меня спокойно и доброжелательно.

Я позвонил корреспонденту журнала «Америка» Светлане Кольчик, позвонил своей племяннице Ане, сказал им, что благополучно приземлился и скоро буду в гостинице, просил, чтобы они не волновались.

Прошло три с половиной часа, никто не появлялся. Было очевидно, что в ФБР напротив моей фамилии загорелся красный флажок. Собственно, на это я и рассчитывал. Но рабочее время в Нью-Йорке заканчивалось.

«Видимо, разговор произойдет завтра», — подумал я.

Офицеру, сидевшему напротив, кто-то позвонил. Он выслушал и повесил трубку.

«Сейчас спросит, где я остановился в Нью-Йорке», — подумал я.

— Как вы думаете, почему вас задерживают? — спросил он.

— Я главный редактор журнала Америка в Москве, я друг США, я в контакте с вашим посольством в Москве. Возможно, нужна какая-то информация по теракту 11 сентября.

— А где вы остановитесь в Нью-Йорке?

Я дал адрес заказанной гостиницы.

Ни на следующий день, ни в течение следующей недели никто из официальных лиц ко мне не обращался, не звонил, не пытался расспросить. Я никого не интересовал.

Я предположил худшее. Информация о моем предупреждении восстановлена, но в ФБР не хотят, чтобы их промах стал публичной информацией.

Я начал проводить запланированные встречи и заказал билет в Москву на 29 сентября.

При встрече на следующий день Света Кольчик была так напугана произошедшим, что расплакалась. Она была в Нью-Йорке в 1999 году. Тогда же мы и познакомились. Когда я передавал информацию ФБР, я ей рассказал все подробности, но попросил ничего не публиковать. Она было в делегации журналистов и провинциальных депутатов, которую меня попросили курировать. Вернее, быть экскурсоводом и нянькой. Позже я пригласил Свету в журнал штатным журналистом. У нее было смешное прозвище — Свекольчик, которое использовали все ее друзья.

До вылета в Москву оставалось несколько дней.

Место трагедии еще не было огорожено забором. Какие-то люди в униформе пожарных, спасателей, строительных рабочих прогуливались вокруг. Можно было взять интервью у «очевидцев», но я поручил это Свете.

В Манхеттене я любил погулять по China Town, поесть утку по-пекински, купить недорогие сувениры у китайцев.

Пообедал с племянницей и ее женихом в аргентинском ресторане, где платить надо было только наличными: «У нас мясо прямо из Аргентины».

Мой вылет из Нью-Йорка в конце сентября 2001 года был странным.

На входе в аэропорт JFK и до самой стойки регистрации стояли несколько десятков полицейских и несколько установок просвечивания багажа.

В моем чемодане обнаружили маленькие маникюрные ножницы и потребовали достать их и сдать.

— Но это же основной багаж, а не ручная кладь. Из чемодана-то зачем доставать?

— Теперь так будет всегда, — сказал уверенным голосом полицейский, которому я передал ножницы. — А из ваших ножниц будет изготовлен памятник погибшим в теракте.

Ножницы бросили в огромную пластиковую бочку, полную маникюрных наборов. Личных и подарочных. Все происходящее больше всего было похоже на психотерапию. Все действия полицейских как бы говорили: «Мы больше никогда не допустим того, что произошло 11 сентября, не волнуйтесь».