Антон Первушин: Звездные войны. СССР против США

Четвертого октября 1957 года, в день запуска первого искусственного спутника Земли, началась космическая эра в истории человечества.

Мы привыкли вспоминать это событие как безусловно светлое и праздничное, как предмет для гордости. Другое дело — американцы. Они восприняли новость о спутнике с паническим ужасом, чему сохранилось немало свидетельств. И их можно понять: спутник враз поменял военно-стратегический расклад в мире. Он летел по орбите, посылая свой однотонный сигнал, и с ним ничего нельзя было сделать. Хотя данные о ракете-носителе спутника были строжайшим образом засекречены, американские эксперты знали, что она может доставить через космос ядерную боеголовку в любой города мира. На официальном уровне советские вожди многословно заверяли мировую общественность, что космическая программа СССР имеет исключительно миролюбивый характер. Однако не удержались и от зловещих намеков, что только накалило обстановку. Любому, кто так или иначе был причастен к космонавтике, в те годы стало ясно: противостояние сверхдержав вышло в космос, и теперь можно ожидать чего угодно.

В действительности о военном использовании космоса начали говорить задолго до полета первого спутника. Если российский основоположник теоретической космонавтики Константин Циолковский рассматривал эту науку лишь в качестве средства для построения вне Земли утопического общества, то, скажем, пионер немецкой космонавтики Герман Оберт предлагал запустить на орбиту особые зеркала, которые могли бы фокусировать солнечный свет и при необходимости направлять его на поверхность Земли для уничтожения вражеских городов. Аналогичные настроения существовали и в Советской России. Фридрих Цандер, основавший Группу изучения реактивного движения (ГИРД), мечтал о полете на Марс, но Сергей Королев, пришедший в космонавтику благодаря Цандеру, ставил перед собой и другими сотрудниками ГИРД более «приземленную» цель — создание высотного и скоростного ракетоплана, который мог дать преимущество в будущей войне. По пути Королева пошли и американцы, по праву считающиеся «нацией авиаторов»: они боролись за высоту и скорость своих самолетов, недооценив значение ракет. Ситуацию изменил талантливый немецкий конструктор Вернер фон Браун, ученик Германа Оберта, построивший тяжелые баллистические ракеты, способные взлетать на околоземную высоту. Мечтая о космических эскадрах, которые полетят когда-нибудь на Луну и Марс, фон Браун тем не менее успешно ковал оружие для Третьего рейха и оказался в числе военных преступников. Его опыт внимательно изучили ракетчики СССР и США, в результате чего появились межконтинентальные ракеты и самая необычная из них — ракета «Р-7», с помощью которой были запущены первые космические аппараты и пилотируемые корабли. Сегодня эта ракета в доработанных вариантах выводит на орбиту спутники, корабли «Союз» и «Прогресс».

Получается, что вся современная космонавтика сама по себе выросла из потребности обеспечения военного паритета в условиях холодной войны. Без сильной натяжки можно предположить, что не возникни между Советским Союзом и западными странами политического противостояния сразу после победы над гитлеровцами, первые спутники и пилотируемые космические корабли были бы запущены намного позже и имели ли бы совсем другой вид, нежели привычные нам «Восток», «Союз», «Меркурий» и «Джемини». Возможно, они в большей степени походили бы на «Спейс шаттл», поскольку создание ракетопланов (самолетов с ракетными двигателями) считалось в первой половине XX века магистральным направлением в развитии практической космонавтики: ракетопланы предлагали строить Фридрих Цандер и Сергей Королев — в Советской России, Макс Валье — в республиканской Германии. Даже Циолковский, который был последовательным сторонником многоступенчатых баллистических ракет, под конец жизни пришел к выводу, что самолетный вариант больше подходит космонавтике. Однако история не знает сослагательного наклонения — успехи немцев в ракетостроении и холодная война предопределили облик летательных систем на десятилетия вперед.

Дальнейшее развитие космических технологий тоже было связано с военными задачами. Спутники и орбитальные станции служили задачам разведки; космические корабли планировалось использовать в качестве перехватчиков; многочисленные конструкторские бюро, включая знаменитую «вотчину» Сергея Королева ОКБ-1, трудились над проектами ударных платформ, которые должны были нести на себе термоядерные заряды. И так далее и тому подобное. Надо отметить, что военные планы всех сторон не распространялись дальше орбиты Луны. Оно и понятно: все-таки главной и единственной целью для армий оставалась планета Земля — точнее, территории потенциального противника. Такое положение сохраняется и поныне.