Юрий Мухин - Народ без элиты

Г. Москва

16 сего декабря назначается экспедиция по Казанской железной дороге на станции: Перово, Люберцы и Коломна.

Начальником отряда назначается полковник Риман I.

Состав отряда

от лейб-гвардии Семёновского полка:

9 рота: капитан Швецов, подпоручики Альбертов 2-й и Макаров.

10 рота: капитан фон Сиверс 1-й, поручик Поливанов и подпоручик фон Фохт.

11 рота: штабс-капитан Назимов 2-й и подпоручики Шарнгорст и Романовский.

12 рота: капитан Зыков и подпоручик Шрамченко.

14 рота: капитан фон Тимрот 1-й, подпоручики фон Крузенштерн и фон Миних.

15 рота: капитан Майер, подпоручики Фалеев и Никаноров.

2 орудия — 2-й батареи л. — гв. 1-й артиллерийской бригады.

2 пулемёта 5-й туркестанской пулемётной роты.

Цель и назначение отряда — захватить станцию Перово, обыскать мастерские и строения по указанию станового пристава князя Вадбольского и жандармского подполковника Смирницкого.

Отыскать главарей Ухтомского, Котляренко, Татаринского, Иванова и других, по указанию князя Вадбольского и жандармского подполковника Смирницкого. Уничтожить боевую дружину. Исполнив задачу, оставить на ст. Перово одну роту, поручив ей охрану станции и окрестного района.

Оказывать содействие правительственным железнодорожным агентам для восстановления движения. Затем следовать в Люберцы, где занять станцию, произвести обыски селения завода, в остальном действовать так же, как в Перово.

Общие указания: арестованных не иметь и действовать беспощадно. Каждый дом, из которого будет произведен выстрел, уничтожать огнём или артиллерией.

По возможности щадить и охранять всякие железнодорожные сооружения, необходимые и полезные для обслуживания железной дороги.

На станции «Сортировочная» оставить одну роту, назначение которой не допускать движение поездов в Москву, заграждая путь шпалами выбрасывая сигнал «остановка» и в случае неповиновения открывать огонь.

Иметь строгое наблюдение за телеграфными аппаратами.

Далее отряду двинуться на ст. Коломна, где произвести обыск и осмотр и остаться впредь до особого распоряжения.

Перевязочные пункты устроить: один пункт на ст. Перово (один врач и один фельдшер) и один пункт на ст. Люберцы (один врач и один фельдшер). О действиях отряда и о результатах начальнику отряда полковнику Риману представить мне подробное донесение.

Подлинное подписал: командующий полком,

флигель-адъютант полковник Мин.

Верно: полковой адъютант подпоручик фон Брюмер.

Приказ роздан в 9 час. вечера».

Согласно этому приказу, руководствуясь общими указаниями «арестованных не иметь и действовать беспощадно», полковник Риман в точности исполнил его и действительно никого не арестовывал; он или убивал людей сейчас же, немедленно. Или отпускал их на свободу, причём даже старался не оставлять раненых, в случаях если оказывались недобитые — пристреливал их из револьвера. Хотя в этом приказе и значится устроить два перевязочных пункта — один на станции Перово и другой на станции Люберцы, — но оба этих пункта не для раненых из обывателей.

Когда оказывались раненные из населения, оставшиеся в живых только по ошибке и недосмотру расстреливавших их, как это было в Перове, то их подбирали санитары, случайно находившиеся в санитарных поездах, пришедших с Дальнего Востока в перовские мастерские. Они уносили их к себе в санитарные вагоны, укладывали их там и лечили».

Как видите, подпоручик Макаров был в числе героев-карателей, поэтому немудрено, что после отречения царя от престола ему был один путь — в Белую армию, а потом в эмиграцию, причём в далёкую Аргентину, помалкивая о том, где именно он впервые был «обстрелян».

В итоге мы делаем вывод, что Макаров в мемуарах, безусловно, вычистил не только то негативное, что касалось его лично, но и всё, что возможно, из того, что касалось самого строя Российской империи и организации её армии.

Ещё. Все служившие в лейб-гвардии Семёновском полку составляли некое братство на всю жизнь. Многие богатые офицеры служили ровно столько, сколько требуется, чтобы формально обозначить свою службу, скажем в уплату за образование в юнкерском училище или Пажеском корпусе, и уходили из полка в запас в невысоких чинах. Тот же Макаров служил в полку года три и подпоручиком ушёл в Министерство иностранных дел. Однако и потом, на гражданке, семёновцы всячески помогали друг другу и, само собой, старались никак не компрометировать друг друга. Скажем, к моменту написания мемуаров Макаровым прошло уже 40 лет после описанных в мемуарах событиях, а Макаров всё еще называл инициалами некоторых семёновцев, чьи малоблаговидные поступки он описал.