Витольд Шабловский - Танцующие медведи. Опыт обретения свободы

Самые плохие результаты анализов у Мишо.

– Мы так и думали, – говорит директор Иванов. – У него почти не было шерсти, а если у медведя выпадает шерсть, значит, у него действительно серьезные проблемы со здоровьем. Кроме того, у него было высокое давление и серьезные глазные инфекции. Мы привезли из Софии окулиста, чтобы тот спас ему зрение. Удалось. Сегодня Мишо видит нормально.

Еще одна проблема, с которой нам довелось столкнуться, это зависимость от сладкого. И алкоголизм. Вы знаете, что цыгане специально спаивали медведей, потому что тогда они точно не стали бы бунтовать? Так поступали сотни лет. У кого есть алкогольная зависимость, у того нет сил на протест.

Нам пришлось немало поработать с медведями, которые на протяжении двадцати лет пили каждый день. Лиши мы их алкоголя сразу, они бы все сдохли. Нужно было делать это постепенно. Сегодня я с гордостью заявляю: все наши медведи трезвенники.

9

Очнувшись от наркоза, медведи первые несколько дней проводят в маленькой пещере, которую специально для них выкопали сотрудники парка. Димитр Иванов:

– Им нужно привыкнуть к новым запахам, новому месту, новой еде. Мы даем им на это несколько дней, а потом выпускаем.

На свободу.

Для медведей свобода – такой шок, что их нельзя просто взять и выпустить из клетки в лес. Нужно дать им несколько дней на переучивание.

Свобода – это новые вызовы. Новые звуки. Новые запахи. Новая еда.

Свобода для них – одно большое приключение.

– Когда мы наконец выпускаем их в лес, они не знают, что делать, и от этой свободы аж пошатываются, – добавляет один из сотрудников парка. – Им хочется всюду пойти, все исследовать, все проверить. Я и не удивляюсь. Для того, кто двадцать лет ходил на цепи, это нормальная реакция.

III. Переговоры

1

Василу чуть больше сорока, у него черные, спадающие на лицо волосы и обаяние провинциального паренька, научившегося разговаривать с людьми из больших городов. Он работает в парке танцующих медведей в Белице. Здесь он родился, здесь окончил школу, здесь начинал карьеру диджея, которая привела его в музыкальные клубы Софии, Золотых Песков и Бургаса. Наконец, здесь десять с лишним лет назад он решил круто изменить свою жизнь и отправил резюме дирекции парка.

– На собеседовании тогдашний директор спросил меня: почему ты хочешь сменить работу диджея на работу с нами? Я с каменным лицом ответил, что танцующим медведям диджей пригодится, – рассказывает Васил. – Они посмеялись. Но когда увидели в моих документах, что я окончил ветеринарный техникум, сразу взяли на работу. Мне уже надоело быть диджеем. Хотелось остепениться.

Шесть лет Васил забирал медведей у цыган. Забрал больше двадцати. Почти всех. В том числе последних, то есть Мишо, Светлу и Миму. Только первые два медведя попали в Белицу без его помощи.

– В моей работе самое важное – первый разговор, – говорит Васил и смотрит мне в глаза, словно хочет убедиться, что я его понимаю. Видимо, подобные переговоры – дело деликатное и сложное, и не все понимают с первого раза. К счастью, объяснений долго ждать не приходится. – Нельзя заявиться к цыгану, постучать в дверь и сказать: “Добрый день, вот клетка, я приехал за твоим медведем”. Человека может не оказаться дома, а если и окажется, он может начать защищаться. Запрет калитку. Цыганки поднимут вой. Сбегутся соседи со всей округи.

Передачу медведя нужно готовить заранее. Это только для прессы и спонсоров все должно выглядеть спонтанно. Сели в машину – приехали – получили медведей. На самом деле о таких вещах договариваются месяцами. Нужно сесть за стол раз, другой, третий. Подружиться, заслужить доверие.

Без взаимного доверия никто тебе медведя не отдаст. Скорее его убьют. Были и такие случаи. Один цыган из-под Русе не справился со своим медведем и убил его. Он мог отдать его нам, но побоялся штрафов, участкового, тюрьмы. Они пугают друг друга сплетнями, мол, мы у них даже дом можем отобрать, если они не отдадут нам медведя. Бред, конечно, мы бы так никогда не поступили. Но они настолько примитивны, что верят всему.

Поэтому надо, чтобы они нас знали и любили. И думали, что мы на их стороне.

Мы стоим с Василом на террасе административного здания в парке танцующих медведей. Прямо перед нами горный хребет Пирин с вершиной Вихрен высотой 2900 метров, справа – Рильские горы, где прячется древний монастырь из списка Всемирного наследия ЮНЕСКО.

Под нами – двенадцать гектаров, которые австрийская организация “Четыре лапы” превратила в медвежий рай. Здесь у животных, отнятых у цыган, есть бассейн, множество игрушек и три полноценных кормления в день.