К. Панцерев - Информационное общество и международные отношения

Формируется мнение, что технологические изменения могут вызвать катастрофические последствия для демократии. Права и свободы, на которые опиралось индустриальное общество, становятся, по мнению Г. Маркузе, его жертвами. Происходит потеря возможности критической оценки общества, потеря интеллектуальной и политической свободы. В свою очередь, Ж. Эллюль считает, что мы «технизировали» себя самих ценой традиционных человеческих ценностей: гуманизм стал раболепным прислужником технологического государства. Об этом же пишет и Дж. Дуглас, который обеспокоен «онаучиванием» общества, стремлением привнести методы технических дисциплин в гуманитарные сферы жизни. Это может привести «к превращению философии в лингвистику, лингвистики в математику, психологии в родентологию, социологии в методологию и музыку в компьютерную какофонию» [Douglas, 1970, p. 10].

В связи с этим представляется интересной точка зрения Д. Белла, который отмечает в современном информационном обществе «смешение сфер», когда закономерности научно-технического и производственно-технологического развития неправомерно переносятся на культурную и политическую области общественной жизни. Отсюда следует и неправомерная оценка достижений западной цивилизации, где акцент ставится исключительно на материальной власти человека над природой, и высокий уровень техники признается единственной определяющей чертой современности. По этому поводу важно привести высказывания известного ученого-теолога П. Тиллиха, критически оценивающего результаты развития технологического пути западной цивилизации. Делая упор исключительно на успехах техники и науки, общество лишается смыслосодержащего наполнения: «Оно мчится вперед и вперед, со скоростью предрассветных лучей солнца, чтобы покорить все большее и большее пространство всяким человечески возможным способом, чтобы поддерживать неустанный активизм, чтобы всегда что-то планировать, всегда что-то готовить» [Tillich, 1964, p. 48].

В результате человек, «жаждущий подчинить бытие», впадает в зависимость от техники. Формируется мировоззрение, в основе которого лежит технологический гиперболизм и технологический фетишизм:

• с одной стороны, они ведут к ожиданию неизбежных фундаментальных изменений в обществе исключительно как следствие развития науки и техники;

• с другой стороны, они ведут к преувеличению технологического воздействия на все сферы жизни, что, в частности, может привести к безальтернативности в решении социальных проблем.

Такой одномерный подход, по мнению английского ученого М. Арчера, означает «выработку монистического набора ценностей, служащих технологической логике детерминизма и универсализма технологического общества» [Archer, 1990, p. 103].

Оппонентами данных критических антитехницистских воззрений (Д. Лауда, Р. Риан, У. Лейсс и др.) выдвигается ряд аргументов в защиту технологического фактора и его позитивного влияния на общественную жизнь. Их главный тезис сводится к двум важнейшим положениям:

• во-первых, технология нейтральна по отношению к обществу и человеку;

• во-вторых, технология вариативна в путях своего развития.

Поэтому очень важно фокус социальных исследований перенести с анализа условий ускорения технологического развития и его социальных последствий на рассмотрение социальных альтернатив и роли, которую играет или может сыграть определенная технология в их осуществлении. Важно также в рамках обществоведческих исследований выявить те социальные силы, которые определяют выбор технологического развития.

Таким образом, ставится вопрос о необходимости развития соответствующих структур гражданского общества, способных оказывать непосредственное влияние на принятие государственных решений. Появились концепции «участия общественности» в контроле научно-технического развития.

Так, в рамках леволиберального направления политических исследований информационного общества (И. Иллич. П. Гудмен. Р. Хейлброннер, М. Енике) выдвигается идея о необходимости создания «общества гуманного постиндустриализма». Это должен быть альтернативный вариант по отношению к негативным проявлениям современного «супериндустриализма»: гигантомания, военная экспансия, разрушение окружающей среды. Современное государство не способно на качественные изменения в силу «окостенения власти» и «институционального склероза» (парламентская система стара и статична), поэтому необходима «третья управляющая инстанция» – альтернативные гражданские инициативы.