Владимир Ларионов - Православная монархия. Национальная монархия в России. Утопия, или Политическая реальность

В этом основной смысл любой демократии. В этом вся суть глубоко антигосударственной системы осквернения и вырождения политического начала не только современной России, но и всего постиндустриального мира. В отрыве от священного источника такие некогда священные понятия, как «нация» и «Отечество», принадлежат теперь не политическому, а сугубо натуралистическому уровню. Впрочем, сама нация в своем земном измерении совокупности всех живущих есть, безусловно, величина сугубо биологическая, и только, в то время как истинное понимание нации должно исходить из основополагающего факта неразрывной мистической связи поколений ушедших, живущих в мире горнем, и поколений живых мира дольнего.

Только существование элиты, обеспечивающей преемственность и священную связь поколений, делает из этнографического материала — нацию! Для нации ее политическое ядро должно являться тем же, что и душа для тела: оно придает ей облик, персонифицирует ее, объединяет и делает сопричастной высшей жизни. Эвола пишет: «…Нация существует и способна заселить любое пространство, пока способна воспроизводить одну и ту же «внутреннюю форму», то есть пока она несет на себе ту благодать, ту печать, которую налагают на нее высшая политическая сила и ее носители…»

Русский народ, давно оставшийся без своего внутреннего душевного содержания, без формообразующей элиты, уже дожигает в чаде бесцельного с метаисторической точки зрения современного существования и свое биологическое тело. Только орденски сплоченная элита может стать новой душой для народа, рискующего бесславно сойти с исторической сцены, так и не исполнив своего предназначения, данного нам Свыше и трезвенно понимаемого через пророчества святых отцов.

Особенную опасность в деле возрождения народа через воскрешение элиты нужно видеть в неистовом кумиротворении нашей эпохи, когда патриотически настроенная общественность начинает боготворить фетиш нации, а некоторые «волхвы и кудесники современности» дерзают даже говорить от имени этого истукана.

Эвола предупреждает: «Лишь когда напряжение (духовной жизни. — Авт. ) спадает, различия затушевываются и круг людей, сплоченных вокруг высшего символа верховной власти и авторитета, слабеет и распадается, — только тогда нация, являющаяся не чем иным, как следствием высших формирующих процессов, может обрести самостоятельность и обособиться почти до видимости собственной жизни. Именно этим путем на первый план выходит «нация» как народ, коллектив и масса, то есть нация в том смысле, каковой это понятие стало обретать со времен Французской революции. Подобно твари, поднявшей руку на своего Творца, она отвергает всякую верховную власть, если последняя не является выражением и отражением «воли нации».

Политическая власть из рук класса, понимаемого как орден и «мужской союз», переходит к демагогам или «слугам нации», к демократическим руководителям, «представителям» народа, которые удерживаются у власти, ловко потакая «народу» и играя на его низменных интересах».

В Германии, где всегда жили позиции родовой аристократии, традиции и опыт сохранения элиты во времени были осмыслены именно с аристократических и родовых позиций. В тридцатых годах в Германии возникало множество орденских и псевдоорденских организаций и союзов. Сплачивала их идея, которую обобщенно можно изложить следующим образом.

Нельзя повторять ошибки воинских союзов прошлого, которые хотя и могли продлить свое существование в пределах нескольких сотен лет, но затем, вследствие отсутствия притока достойной крови и традиций кровного родства, неизбежно погружались в небытие. Орденская организация будет долговечной и действенной только тогда, если она живет глубоким почитанием предков далекой седой старины и убеждена в долгой исторической жизни своего народа. Осознание значимости крови и кровного родства есть святой завет хранить чистоту народного типа в истории. Только то поколение, которое осознанно занимает свое место в цепи ушедших и грядущих поколений своего народа, правильно воспринимает масштабность стоящих перед ним исторических задач.

Нельзя опять не вспомнить слова замечательного мыслителя О. Шпенглера, ставшего свидетелем порабощения народов и культур деньгами. Он писал: «Силу может ниспровергнуть лишь другая сила, и перед лицом денег никакой иной силы не существует. Деньги будут преодолены и упразднены только кровью». И конечно, речь шла не о крови старой выродившейся аристократии европейских народов, но о новой аристократии духа, рожденной в окопах мировых войн.