К барьеру! (запрещенная Дуэль) - К Барьеру! (запрещённая Дуэль) №10 от 08.03.2010

Представляется, что зная всё это и то, что мы натворили и что, потеряли, и АВН, и народы РФ смогут действовать более энергично и успешно. Зная наши возможности, АВН и народы РФ смогут более обоснованно требовать реализации этих возможностей властями, а также более справедливо судить власти за неудачи и успехи. Пока же и наши нынешние власти, как когда-то даже И.В. Сталин, Л.П. Берия и Н.А. Косыгин, «не в теме».

В.М. ПИСАРЕВ,

кандидат экономических наук

Стремительно распространяющееся "взрывное бешенство" у русских мужчин, связанное с психологическим и даже физическим террором близких - жен, детей, родственников, - имеет характер пандемии и множество источников. Часть из источников "взрывного бешенства" связана с чисто бытовыми обстоятельствами - алкоголизмом и наркоманией, моральной распущенностью, эгоистической сверхтребовательностью и т.п.

Однако пандемический характер "бытовому бешенству" придают все же социальные причины, связанные с жизнью и функционированием страны и народа как единого организма.

"Бытовое бешенство" в той или иной форме - антипод состояния психологического комфорта мужчины, удовлетворенности. Психологический комфорт формируется из четырех основных (не считая второстепенных) компонентов. Это рефлективные, нормативные, прагмативные и эмотивные условия деятельности человека - в любой деятельности, как на производстве, так и на досуге.

Рефлективная мотивация составляет менталитет нации, она "впитывается с молоком матери", восходит к архетипам детства - "что такое хорошо и что такое плохо". Рефлективная мотивация могла бы называться моралью с той поправкой, что мораль одна, а рефлективных мотиваций много. "С молоком матери" люди впитывают разные представления. Поэтому рефлективная мотивация - это ответ на вопрос "что мне привычно делать?", что я считаю своим призванием, предназначением. Никакого морализма в данной постановке вопроса нет. Любой человек имеет миссию - один считает, что создан торговать, другой - что воровать, третий - что молиться в пустыни и т.п.

Взрослея, человек вступает в стадию согласования рефлективной мотивации с нормативной. Это система запретов и разрешений юридического и квазиюридического толка (ведь не все законы писаны, есть и устные, но обязательные к исполнению). И к вопросу "что мне привычно?" добавляется вопрос "что мне разрешено (запрещено)?".

Противоречие официального закона менталитету нации (например, навязывание демократических норм в монархической стране или наоборот) всегда порождает политическую нестабильность и хаос в головах. Если привычно, с молоком матери впитано одно, а закон заставляет делать другое - это уже повод для невроза и разлада человека с самим собой.

Однако вопросы типа "что мне привычно?" и "что мне разрешено?" далеко не исчерпывают мотивации человеческой деятельности.

Прагмативная мотивация касается вопросов необходимости, вынужденности действия. Практика корректирует как менталитет, так и формальную букву закона. Как, в какую сторону - важный вопрос.

Человеку психологически комфортно, если он не приучен дедами-прадедами воровать, закон ему запрещает и возможности воровать нет. Комфортно и в обратном случае - если он представитель воровского народа, живет по воровскому закону и добывает воровством себе средства к пропитанию. Мы увидели двух разных людей, которых роднит только одно: гармонизация разных пластов мотивации действия.

Итак:

- Что мне привычно?

- Что мне разрешено?

- Что мне необходимо?

И - четвертая мотивация - эмотивная - предполагает ответ на вопрос:

- Что мне приятно, доставляет наслаждение?

Дисгармония, разлад рефлективных, нормативных, прагмативных и эмотивных мотиваций деятельности порождает в человеке психопатические явления "разделения в себе".

В обратном случае - если мое удовольствие совпадает с моими привычками, с законами моей страны и с потребностями повседневной практики - я являюсь психологически уравновешенным человеком, пребывающим в состоянии духовного комфорта. Я с радостью иду на работу и с радостью же возвращаюсь вечером в семью. Мое отношение к близким - ровное, стабильное, пронизанное традиционалистским резонерством. Я не учу детей, а поучаю их, словами только подкрепляя примеры из жизни. Из той жизни, которая катится согласно моей воле и желанию, движется так, как я и считаю нужным. У меня нет конфликта с жизнью, если она доставляет мне приятное через разрешенное и необходимое через традиционное.