Юрий Галенович - Взгляд на Россию из Китая

«Сойдя со сцены, Горбачев, переосмысливая случившееся, был вынужден признать: „Когда теряют поддержку народа, теряют главный источник, тогда могут появляться политические авантюристы и спекулянты. Вот в чем моя ошибка, главная ошибка“.

Нет, это не „ошибка“, это предательство. Горбачев, в конечном счете, окончательно предал народные массы. Прикрываясь знаменем гуманизма и демократии, он нанес вред коренным интересам народа и в конце концов встал в оппозицию к народу. И только потому, что руководители Коммунистической партии Советского Союза во главе с Горбачевым предали народ, а партия, уже не представлявшая интересов народа, оказалась на грани гибели, – народ отнесся равнодушно к ее судьбе».

В КПК сегодня тоже видят главную опасность для партии в возможном появлении внутри самой партии тех, кто способен позвать ее под знамена гуманизма и демократии.

И в настоящее время в придается большое значение тому, чтобы как можно глубже понять, в чем состоят нынешние коренные интересы народа. Это делается по той причине, что в Китае существует опасность отрыва партии от народа, появления равнодушия со стороны народа к судьбе партии.

«После событий „19 августа“ (1991 г., „ГКЧП“ и попытка путча. – Ю. Г.) настоящие коммунисты испытывали гнев и возмущение, и в то же время они были бессильны, ничего не могли поделать… Начальник генерального штаба Советской Армии маршал Ахромеев застрелился из пистолета, который был при нем половину его жизни. (На самом деле был найден повесившемся в своем кабинете. – Ю. Г.) В своем предсмертном письме он выразил возмущение и боль… „Погибло все, ради чего я самоотверженно боролся“».

Думается, что и эта сцена призвана побуждать членов КПК приложить все усилия для того, чтобы не допустить доведения ситуации до того, что у части из них не останется иного выбора, кроме как покончить с собой.

Это название пятой серии. Обратимся к текстам.

«Однажды осенью 1988 г. перед дверями московского магазина собралась толпа из сотен, а может быть, и из тысячи людей. Чем же привлек внимание прессы и такого множества людей этот небольшой магазин, находящийся по адресу улица Грановского, дом номер два?

Это был особый магазин, который обслуживал немногих, особых покупателей. Было объявлено, что сегодня он работает последний день. Простые советские люди называли покупателей этого особого магазина для избранного меньшинства слоем, наделенным особыми правами. Говорили, что они – это „наша коммунистическая знать“».

«Только кадровые работники КПСС высокого ранга с особым пропуском имели право входить в это здание, на котором не было вывески. Это самый большой в Москве магазин с особым снабжением… Здесь было все, что душе угодно… – французский коньяк, шотландский виски, американские сигареты, швейцарский шоколад, итальянские галстуки, австрийская обувь, английская шерсть, немецкие радиоприемники, японские магнитофоны и прочие известные иностранные товары, которых так недоставало в СССР. Некий журналист открыто говорил: „Для тех, кто наверху, коммунизм уже построен“»…

В КПК практически всегда, особенно после провозглашения Китайской Народной Республики, существовало особое снабжение определенных категорий партийных функционеров; существовал для них и обслуживающий персонал. Судя по тому, что говорится в пояснительном тексте к фильму, его авторы ощущают двойственность своего положения. Практически все знают о существовании в КПК системы привилегий, и ее существование в определенных рамках считается нормальным. Но все же ощущаются попытки преуменьшить и ее значение, и ее масштабы.

«Особая прослойка постепенно сформировалась во времена Брежнева, а во времена Горбачева развивалась и эволюционировала. И именно эта прослойка инициировала развал КПСС и стала одним из важных факторов, ведущих к драматическим переменам в СССР».

Вполне очевидно, что современные руководители КПК обеспокоены вероятностью формирования внутри своей партии «особой прослойки» – людей, наделенных особыми правами, чьи действия могут при определенных обстоятельствах привести партию к гибели.

«В эпоху Сталина требования партии к кадрам всегда были суровыми; СССР находился в жестоких условиях войны, а также в условиях усиления политической борьбы… Кадровые работники парши, а тем более руководящие кадры, отправлялись в массовом порядке на передний край, и сформировать слой с работников с особыми правами было невозможно».