Юрий Шевцов - Объединенная нация. Феномен Белорусии

Но при этом доля восточников в численности населения упадет достаточно заметно в силу высокого процента пожилых лиц и низкого по сравнению с западниками темпа физического самовоспроизводства. Вероятно, тогда через 10–15 лет доля «восточников» составит порядка 25–30 % населения Беларуси, доля «западников» вырастет до 55–65 % при росте доли небелорусов в населении республики за счет беженцев и нелегальных мигрантов до 20 % от примерно тех же 10 млн. человек населения, которые имеются сейчас.

Миграционный потенциал северо-западной части Беларуси, который в иной политической ситуации ушел бы в основном на север, составляет на протяжении 15 лет несколько сотен тысяч человек. Это добавочный миграционный потенциал к общему относительно высокому давлению на города сельского населения Западной Беларуси, где перед распадом СССР успела начаться быстрая урбанизация. Общий миграционный потенциал Западной Беларуси составляет свыше миллиона человек в течение 15 лет. Эта грубая величина получается исходя из простых расчетов: население Западной Беларуси в начале 90-х годов составляло около 4 млн. человек. Из них в деревне проживала примерно половина, еще около 20 % в городах с численностью населения до 50 тыс. человек, которые также могут давать заметную миграцию в крупные города.

Любая экономическая стабилизация в Беларуси вновь развязывает процесс исхода населения в города. Если учесть, что в развитых странах в сельском хозяйстве занято около 3 % населения, а проживает в деревне около 10 %, то можно грубо предположить примерный миграционный потенциал западно-белорусской деревни. Из двух миллионов сельских жителей Западной Беларуси дети до 16 лет составляли немногим больше четверти населения, или 600–800 тыс. человек.

Неизбежное продолжение урбанизации рабочих мест в сельском хозяйстве означает, что дети должны будут или уезжать, или изменять род деятельности. Очевидно, что сменить род деятельности без смены места жительства проще жителям деревень, прилегающих к крупным городам. Пригородные деревни относительно просто превращаются в части близлежащего города. Однако в Западной Беларуси крупных городов почти нет. Небольшие города не могут выступить столь же мощными центрами превращения крестьян в горожан, будь то посредством смены места жительства или за счет смены рода деятельности. Особо подвержены миграциям молодые люди 16–25 лет. Можно с уверенностью говорить, что не менее половины из них должны покинуть деревню при наличии экономического роста в стране. Это еще до 100 тыс. человек в начале 90-х годов ХХ столетия и около 200 тысяч на протяжении 15 лет.

Небольшие города всегда являются источником миграции в крупные города. Миграция из небольших и даже из средних городов (50-200 тыс. жителей) может стимулироваться упадком градообразующего предприятия. Оценить сложно, но можно предположить, что потенциальная миграция из таких населенных пунктов также велика.

Таким образом, при грубых расчетах получается, что миграционный потенциал Западной Беларуси в начале 90-х годов составлял свыше миллиона человек на протяжении 15 лет, но вряд ли достигал двух миллионов. 200–300 тыс. человек, которые в результате распада СССР должны были переориентироваться на белорусские города, составляют заметную долю потенциальной сельской миграции и создают не самую, конечно, большую проблему Беларуси, но учитывать ее надо. И очень желательно для внутренней стабильности Беларуси не допустить, чтобы потоки мигрантов из католических деревень северо-запада встретились в Минске или в иных городах с мигрантами из юго-восточных чернобыльских районов.

Мигранты из полесских районов Брестской области Беларуси в культурном отношении в основном представляют собой особую культурную группу, как и поляки северо-западной приграничной «полосы». Столкновение западно-полесского миграционного потока с потоком католических мигрантов вполне может сопровождаться нарастанием культурных противоречий между этими группами населения в городах нового места проживания. Политика регуляции миграционных потоков посредством манипуляции инвестициями в развитие инфраструктуры тех или иных городов Беларуси – одна из важных естественных задач белорусского государства.

Эту же закономерность можно сформулировать иначе: всякое торможение индустриального развития Беларуси, тем более деиндустриализация способны притормозить миграцию из сельской местности в города. Но деиндустриализация Беларуси обязательно развязывает миграционные потоки из мелиорированных регионов Полесья и чернобыльской зоны.