Борис Моисеев, артист эстрады, член партии «Единая Россия» с 2003 года
Борис Моисеев: Настоящий артист не должен играть в политику. Но для того чтобы артист жил тихо-спокойно, конечно, ему надо быть в какой-то серьезной партии. Я до правящей партии был в другой партии, не буду говорить названия, а потом ушел, потому что это мне не давало, так сказать, бункера какого-то, вот этой защиты. Но так как у меня репутация человека со своим взглядом, человека, который что-то когда-то крикнул в общество, что мир не бывает только черным или красным, он бывает и синим, и голубым, и зеленым, и оранжевым, то надо всегда иметь хороший бункер, хорошее прикрытие. Хотя я никогда не бравирую, где я и в какой партии. Это мое первое интервью по поводу партии.
Андрей Лошак: Но Вы сейчас сами себе противоречите. Вы сказали, что артист не должен играть в политику, но бункер ему при этом нужен.
Б.М.: В политику лезть не надо, а бункер — обязательно. В принципе, как Вам поточнее выразить мысль (потому что Вы нашарашите, а мне потом могут яйца оторвать)... Ну да, правильно сказал — бункер, прикрытие.
А.Л.: А почему именно «Единая Россия»?
Б.М.: А потому что правящая партия.
А.Л.: А если бы, допустим, национал-социалистическая партия была бы правящей, все равно бы вступили?
Б.М.: Ну нет, такого направления, конечно, нет. Я очень такой, как Вам сказать, правильный человек, и я не могу сказать, что я сторонник каких-то новых взглядов, течений. Вот мне мама вложила в голову, что коммунизм и коммунисты — это самое главное, и когда она, к сожалению, умерла, она даже попросила похоронить ее с партийным билетом. И мою маму с партийным билетом похоронили. Потом был дикий скандал, руководство вот этой коммунистической партии требовало, чтобы билет вынули. Им говорят: «А как мы вынем? Человек уже похоронен, все». И вот такая сильная вера перешла со всей кровью ее и со всеми генами ко мне. Это менталитет советских людей, он в крови, никуда не денешься.
А.Л.: Вам не кажется, что «Единая Россия» похожа на КПСС? Вы, наверное, замечаете, что это уже фактически безальтернативная партия?
Б.М.: Да, совершенно верно. Я прекрасно это понимаю все, поэтому я в нее и вступил. Я понимаю все, я не придурок. Я не играю в политику, я не хожу ни на какие собрания, но я честно плачу взносы и честно придерживаюсь каких-то пунктов, выведенных этой партией. Ну почему детям не помогать? Почему не восстанавливать движение той же художественной самодеятельности? Было бы меньше проблем с убийствами, с национальными какими-то вопросами. Как было это раньше, помните, ансамбль танца «Белоруссия» — а там и казахи, и шмазахи... Люди должны быть вовлечены в какую-то единую игру, мне так кажется. И когда есть единая игра и есть единая мысль, тогда, по-моему, решается вот этот важный вопрос о национальной идее.
А.Л.: Но как же быть с тем, что мы вроде бы пока играем в демократию, в парламентскую республику...
Б.М.: Да ну... Мы играем, Вы правильно заметили.
А.Л.: То есть России это вообще не нужно?
Б.М.: России — нет, у нас другая ментальность.
А.Л.: То есть Вас не смущает то, что во время выборов на каких-то участках было 102 процента голосов за «Единую Россию»?
Б.М.: Меня — нет. А как должно быть по-другому?
А.Л.: Ну хотя бы двухпартийная система, как в Америке, — демократы и республиканцы.
Б.М.: Ой, ну я Вас прошу... Двухпартийная... Нам до двухпартийной еще жить и жить.
А.Л.: То есть Вы считаете, что лучше вот так, как сейчас, да?
Б.М.: Да, конечно. Спокойнее. Людям надо заниматься своими делами, людям надо учиться, работать, на что-то жить, что-то иметь и ни за что не волноваться. Знаешь, я раньше выезжал в тур, у меня 50 процентов шоу было снято из-за того, что кому-то я там чем-то не нравился, а сейчас как-то неудобно меня снимать, все-таки член «Единой России». Я же могу подойти к какому-то высокому начальнику в Москве и пожаловаться, сказать: вы знаете, вот меня, партийца, обижают. Я не думаю, что за меня кто-то вступится, все-таки это идеологически, может быть, и не надо, чтобы я был в «Единой России», в принципе. Ну а как, если я сам принес заявление давным-давно, положил его на стол...
А.Л.: Сами пришли?
Б.М.: Сам. Никто меня не звал, я сам пришел и сказал: «Я считаю, что идеология, взгляды партии мне близки, и мне это все очень интересно». Они говорят: «О’кей, мы рассмотрим ваше заявление». Я думал, что меня не примут, честно скажу, а потом приняли. Я даже получил билет от партии «Единая Россия».
А.Л.: А можно посмотреть?
Читать дальше
